И вдруг у старого Спенсера стало такое лицо, будто он  сейчас  скажет
что-то очень хорошее,  умное.  Он  выпрямился  в  кресле,  сел  поудобнее.
Оказалось, ложная тревога. Просто он взял журнал с колен  и  хотел  кинуть
его на кровать, где я сидел. И не попал. Кровать была  в  двух  дюймах  от
него, а он все равно не попал.  Пришлось  мне  встать,  поднять  журнал  и
положить на кровать. И вдруг  мне  захотелось  бежать  к  чертям  из  этой
комнаты. Я чувствовал, сейчас начнется жуткая проповедь.  Вообще-то  я  не
возражаю, пусть  говорит,  но  чтобы  тебя  отчитывали,  а  кругом  воняло
лекарствами и старый Спенсер сидел перед тобой в пижаме и халате - это  уж
слишком. Не хотелось слушать.
     Тут и началось.
     - Что ты с собой  делаешь,  мальчик?  -  сказал  старый  Спенсер.  Он
заговорил очень строго, так он раньше не разговаривал. - Сколько предметов
ты сдавал в этой четверти?
     - Пять, сэр.
     - Пять. А сколько завалил?
     - Четыре. - Я поерзал на кровати. На  такой  жесткой  кровати  я  еще
никогда в жизни не сидел. Английский я хорошо  сдал,  потому  что  я  учил
Беовульфа и "Лорд Рэндал, мой сын" и всю эту штуку еще в Хуттонской школе.
Английским мне приходилось заниматься, только когда задавали сочинения.
     Он меня даже не слушал. Он никогда не слушал, что ему говорили.
     - Я провалил тебя по истории, потому  что  ты  совершенно  ничего  не
учил.
     - Понимаю, сэр. Отлично понимаю. Что вам было делать?
     - Совершенно ничего не учил! - повторял он.  Меня  злит,  когда  люди
повторяют то, с чем ты  _с_р_а_з_у_  согласился.  А  он  и  в  третий  раз
повторил: - Совершенно ничего не учил! Сомневаюсь, открывал ли ты  учебник
хоть раз за всю четверть. Открывал? Только говори правду, мальчик!
     - Нет, я, конечно, просматривал его раза два, - говорю.  Не  хотелось
его обижать. Он был помешан на своей истории.
     - Ах, просматривал? - сказал он очень ядовито. - Твоя,  с  позволения
сказать, экзаменационная работа вон там, на полке.  Сверху,  на  тетрадях.
Дай ее сюда, пожалуйста!
     Это было ужасное свинство с его стороны, но я взял  свою  тетрадку  и
подал ему - больше ничего делать не оставалось. Потом я опять сел  на  эту
бетонную кровать. Вы себе представить не можете, как я жалел, что зашел  к
нему проститься!
     Он держал мою тетрадь, как навозную лепешку или еще что похуже.
     - Мы проходили Египет с четвертого ноября по второе декабря, - сказал
он. - Ты сам выбрал эту тему для экзаменационной работы. Не угодно ли тебе
послушать, что ты написал?
     - Да нет, сэр, не стоит, - говорю.
     А он все равно стал читать. Уж если  преподаватель  решил  что-нибудь
сделать, его не остановишь. Все равно сделает по-своему.
     - "Египтяне были древней расой кавказского происхождения, обитавшей в
одной из северных областей  Африки.  Она,  как  известно,  является  самым
большим материком в восточном полушарии".
     И я должен был сидеть  и  слушать  эту  несусветную  чушь.  Свинство,
честное слово.
     - "В наше  время  мы  интересуемся  египтянами  по  многим  причинам.