скажется на его службе.
     - А как насчет Центрального бюро?
     - Некто Рэндэлл  -  если  он  там  еще  работает.  Мы  с  ним  как-то
сталкивались по одному делу. Но он меня не очень-то обожает.
     Бриз вздохнул и подвигал ногами по полу так, что зашуршала сброшенная
с кресла газета.
     - Это правда - или какая-то хитрая  предусмотрительность?  Я  о  всех
тузах, с которыми ты не знаком.
     - Это правда, - сказал я. -  Но  эту  правду  я  использую  с  хитрой
предусмотрительностью.
     - Не очень-то предусмотрительно сообщать мне об этом.
     - Я придерживаюсь иного мнения.
     Он с силой сжал  подбородок  огромной  веснушчатой  лапой,  и,  когда
опустил ее, на щеках его остались круглые  красные  отпечатки  пальцев.  Я
смотрел, как они постепенно бледнеют и исчезают.
     - Почему бы тебе не  пойти  домой  и  не  дать  человеку  возможность
спокойно заниматься делом? - раздраженно поинтересовался он.
     Я поднялся, кивнул на прощание и направился к двери.
     - Оставь свой домашний адрес, - сказал Бриз мне в спину.
     Я дал ему адрес. Он записал.
     - Пока, - мрачно сказал он. - Никуда не выезжай из  города.  Нам  еще
понадобятся твои показания. Может, даже сегодня.
     Я вышел. Снаружи на площадке дежурили двое полицейских в форме. Дверь
напротив была открыта - в  квартире  эксперт-криминалист  все  еще  снимал
отпечатки  пальцев.  Внизу  в  обоих  концах  коридора   стояло   еще   по
полицейскому. Рыжего управляющего нигде не было видно. Я вышел  на  улицу.
От тротуара отъезжала санитарная машина. По обеим сторанам улицы толпились
люди, но народу собралось не так  много,  как  в  каком-нибудь  бы  другом
районе по аналогичному поводу.
     Я стал пробираться по  тротуару.  Какой-то  парень  схватил  меня  за
рукав:
     - Что там произошло, Джек?
     Я молча вырвал руку и, ничего не ответив и даже не взглянув на  него,
пошел вниз по улице к своей машине.



                                    12

     Было четверть седьмого, когда я вошел в свой  офис,  включил  свет  и
подобрал с пола листок бумаги. Это была записка из почтового отделения;  в
ней говорилось, что на мое имя пришла посылка, которая по моему требованию
будет мне доставлена в любое время дня или ночи. Я  положил  извещение  на
стол, снял пиджак и открыл окна. Достав из глубокого ящика  стола  бутылку
"Олд Тэйлор",  я  глотнул  оттуда  и  покатал  языком  во  рту  обжигающую
жидкость. Потом я сидел, держа бутылку за прохладное горлышко, и размышлял
над тем, нравится ли мне быть частным детективом и  натыкаться  на  разные
трупы, но не дергаться и не осторожничать при этом, не протирать за  собой
дверные ручки, не прикидывать  постоянно,  как  много  можно  сказать  без
ущерба для клиента и как мало можно сказать без ущерба для себя самого.  Я