Альберу все не удавалось уложить сломанную руку незнакомца в  лубки,  и
он сделал раздраженный жест.
   Тогда черный проводник сказал ему шепотом:
   - Слушай меня, вождь, и подожди минутку. Если хочешь,  я  наложу  этому
белому перевязку по нашему способу.
   - Пожалуйста! Мне кажется, что я только напрасно мучаю его. К  счастью,
он снова потерял сознание.
   Чернокожий  окинул  опушку  быстрым  взглядом,  затем,  увидев  молодое
деревце приблизительно такой же толщины, как  сломанная  рука  незнакомца,
сделал на коре несколько продольных надрезов и  весьма  умело  содрал  ее.
Затем он обложил корой раненую руку и перевязал гибкой лианой.
   Наложение этого простого и  остроумного  аппарата,  весьма  сходного  с
шиной, какими  широко  пользуются  наши  хирурги,  принесло  пострадавшему
немедленное  облегчение.  Он  зашевелился,  попросил  пить,  жадно  сделал
несколько глотков и сразу глубоко заснул.
   Тем временем над  лужайкой  поднялся  аромат  готового  жаркого.  Жозеф
обратил на это внимание и прибавил, что после всех  пережитых  треволнений
очень хочется есть, ибо переживания прогнали сон и ожесточили аппетит.
   - Ты чертовски прав! - сказал Альбер. -  Вчера  нам  поневоле  пришлось
отказаться от кабана как раз в ту минуту, когда  мы  собрались  поесть.  Я
того мнения, что нам бы следовало попробовать слоновьей ноги.
   Неутомимый  черный  проводник  разбросал  тлеющие  угли,  лежавшие   на
поверхности, и с бесконечными предосторожностями выгреб туземное блюдо  из
ямки. Ноги толстокожего животного невероятно разбухли и стали неузнаваемы.
Но вид у них был соблазнительный, и они весьма вкусно пахли.
   - Да ведь это блюдо, достойное короля!  -  воскликнул  Альбер,  набивая
рот.
   -  Оно  достойно  императора,  сатрапа,  набоба!  [сатрап  -  правитель
провинции в древней Персии; слово употребляется для  обозначения  деспота,
ведущего пышную жизнь; набоб (арабск.) -  богатый  индийский  вельможа]  -
поддержал Александр. - Грош  цена  медвежьей  лапе!..  Грош  цена  свиному
окороку с трюфелями!..
   -  Нет,  вот  уж  никогда  не  увидят  современные  Лукуллы  [Лукулл  -
древнеримский полководец, отличавшийся пышностью жизни  и  пристрастием  к
изысканной еде] такое вкусное блюдо на своем столе! Ни за какое золото  не
купят они ничего подобного...
   - Просто непостижимо, как это такое грубое, тяжеловесное животное,  как
слон, может дать такое тонкое и деликатное блюдо.
   - Я нисколько не удивляюсь, если дикое  четвероногое,  зовущееся  царем
лесов, тоже пришло понюхать аромат, идущий из этой незатейливой харчевни.
   - А ведь правда! Я так увлекся  нашими  гастрономическими  делами,  что
забыл о диких зверях. А проводник еще утверждал,  будто  один  вид  белого
человека внушает львам непреодолимый ужас. Взгляните на  беднягу,  который
валяется на траве, - вот вам убедительное опровержение.
   Это замечание было сделано по-английски, и проводник, почувствовав себя
задетым, ответил своим гортанным голосом:
   - Я помню почтенного белого человека, по имени Дауд  [чернокожие  Южной
Африки называли этим именем доктора Давида Ливингстона].  Он-то  прекрасно
знал, что лев - трус и нападает только на более слабых. Какой это подвиг -
зарезать козла или антилопу? Я, например, сопровождал  Дауда  и  Ма  Робер