Человек, который убил спецназовцев, не спешил,  он  имел  возможность
проследить, подумать, выбрать удобную позицию. Его не  волновало,  будет
убийство показательным или труп исчезнет, утонет в  реке  или  сгорит  в
костре, для снайпера главным было - убить.  Значит,  убийство  приносило
ему облегчение или давало удовлетворение. Почему?"  -  этого  Холмогоров
еще не знал.
   Аналитический склад ума Холмогорова определил его профессию, а  живая
фантазия  позволяла  входить  в  роль  других  людей,  понимать  мотивы,
движущие ими. И если мэр  Цветков  был  понятен  Холмогорову  с  первого
взгляда, то таинственный  снайпер  оставался  загадкой.  Он  стрелял  не
сразу, наверняка долго наблюдал, иначе выстрел  прозвучал  бы  в  первое
мгновение, едва спецназовцы появились на берегу реки.
   Вода манила к себе, сверкала в лучах солнца.
   "Как тогда", - подумал Холмогоров.
   Он сбросил рубашку и  брюки,  зашел  на  мостки,  расстегнул  кожаный
корсет, аккуратно положил его на ботинки. Прыгнул  в  воду,  проплыл  до
середины реки, вынырнул. Огляделся.
   "Наверняка они долго плавали после пробежки,  наслаждаясь  прохладой.
Не может быть, чтобы снайпер не наблюдал за ними все  это  время,  иначе
почему он так медлил?" Единственным  местом,  где  можно  было  спокойно
поплавать, была затока. "Значит, тут они и резвились".
   Холмогоров медленно водил руками. Леса  отсюда  не  было  видно,  его
закрывал берег, лишь вершины высоких деревьев да небольшая возвышенность
на огородах виднелись над обрывом.
   "Из леса никто не мог  стрелять,  -  подумал  Холмогоров.  -  Деревья
покачиваются на ветру. Даже  если  удастся  забраться  так  высоко,  все
равно, сидя на покачивающемся стволе, толком не прицелишься".
   Он подплыл к мосткам  и,  держась  за  них  руками,  приподнялся.  Он
смотрел прямо перед собой. От леса его отделяло метров пятьсот - слишком
большое расстояние для человека, решившего стрелять наверняка.  "Снайпер
выбрал для себя  позицию  поближе  -  между  лесом  и  рекой.  Он  видел
купающихся  спецназовцев,  но  утренняя  вода  слепила  его,  не  давала
прицелиться,  он  не  стал  рисковать  и  направился  к  берегу,   чтобы
расстрелять их в упор".
   Немного постояв на мостках, чтобы обсохнуть,  Холмогоров  неторопливо
оделся и зашагал уже не по тропинке,  а  напрямую  к  лесу,  в  точности
повторяя линию, которую отметил для себя, глядя с мостков.
   Он пересек грунтовую дорогу, луг. Здесь,  казалось,  до  самого  леса
невозможно было укрыться, местность просматривалась со всех сторон.
   "Придется идти на то место, где ночью застрелили Сапожникова".
   И  вновь  -  черное  пятно  от  костра,  где  спецназовцы  Куницын  и
Сапожников сидели с девушками. Интуиция  подсказывала  Холмогорову,  что
снайпер находился на той же позиции.
   И если тогда не  выстрелил  с  нее,  ослепленный  бликующей  в  лучах
утреннего солнца водой, не "засветился", то наверняка решил использовать
ее снова.
   Он присел возле кострища на корточки, глянул в  сторону  леса,  вновь
увидел вершины далеких деревьев.
   Территория, занятая огородами, возвышалась к центру,  и  только  эта,
возвышенная часть просматривалась  от  костра,  все  остальное  закрывал