- Вы же говорили, что являетесь советником патриархии?
   - Да, я советник патриарха, но сана не имею.
   - - Бог с ним, с саном!  -  следователю,  конечно,  хотелось  сказать
"черт с ним", но язык не повернулся.  -  Он-то  этого  не  знает!  Будет
думать, что вы самый что ни на есть настоящий поп.
   - Я, конечно, могу поговорить с  Леонардом,  если  это  его  устроит.
Знаете, - Холмогоров  быстро  и  пронзительно  взглянул  прямо  в  глаза
офицеру ФСБ, - существует тайна исповеди.. И я, даже не  имея  сана,  не
смогу ее открыть вам.
   - Не понял. Как это?
   -  Это  как  подписка  о  неразглашении  государственной   тайны,   -
усмехнулся Холмогоров. - Такие категории вам, я надеюсь, понятны.
   - Еще бы. Это как тайна следствия, - произнес офицер.
   Конечно, ему хотелось чтобы Холмогоров потом пересказал ему  разговор
с Новицким, но выходило по-иному. Немного помедлив, офицер ФСБ  смирился
с этой мыслью:
   - Сколько времени вам потребуется на сборы?
   - Пять минут.
   Бережно взяв книгу, Холмогоров спрятал ее. в чемодан, как  будто  это
было самым главным для того, чтобы поехать и поговорить с заключенным.
   Через пять минут Холмогоров вышел на крыльцо. "Волга"  с  московскими
номерами выгодно выделялась в потоке местного автотранспорта. Водитель с
военной  выправкой,  в  сером  костюме,  при   галстуке   посмотрел   на
Холмогорова и тут же догадался,  что  он  именно  тот,  кто  ему  нужен.
"Волга" задом сдала к крыльцу, что явилось данью уважения к Холмогорову.
Дверца с тонированным стеклом распахнулась.
   - Андрей Алексеевич, сюда! - услышал он голос следователя Камнева.
   На улице стояла невероятная жара, душная, предгрозовая.Офицер  и  его
водитель  обливались  потом.  Лицо  же  Андрея  Холмогорова   оставалось
абсолютно сухим, словно он  в  своем  черном  обла-чении  совершенно  не
чувствовал жары и черная  ткань  не  привлекала,  а  отталкивала  жаркие
солнечные лучи.
   "Все-таки и у нас люди понемногу становятся  цивилизованными.  Офицер
сидит на заднем сиденье, а не рядом с шофером".
   - Поехали, - бросил, взглянув на часы, Камнев.
   - К ракетчикам едем, в монастырь? - бесстрастно бросил Холмогоров.
   - Да, в монастырь, на гауптвахту. В милиции  держать  его  боимся,  -
спецназовцы прикончат,  а  ракетчики  к  нему  счетов  не  имеют.  Да  и
гауптвахта у них надежная. Бывшие монастырские  кельи.  Все-таки  раньше
строили лучше.
   - И сейчас строят неплохо, если стараются, делают  с  умом.  То,  что
было плохо  построено  в  прежние  века,  все  развалилось  само  собой.
Остались  лишь  качественные  постройки.  Вот  по  ним  вы  и  судите  о
мастерстве зодчих прошлого.
   - Интересно, останется что-нибудь в Ельске из современных построек?
   - Наверное, дом Леонарда. Он из хорошего кирпича сложен, на совесть.
   - Вы знаете его дом, Андрей Алексеевич?
   -  Кто  ж  его  в  городе  не  знает?  Теперь  это  одна  из  главных
достопримечательностей Ельскэ.
   Правда, о ней скоро забудут.