обломки мачт выносит на песок.
     Жестокосердно море, и лукав
     его лишенный постоянства нрав.
     Но у войны - еще жесточе нрав:
     она гремит, пути в морях поправ!

     Средь волн морских дороги больше нет,
     где я несла, паря, на крыльях свет,
     где ты искал среди высоких звезд
     Полярную звезду и Южный Крест.

     О море ты мечтаешь здесь, в плену,
     следишь за мной и рвешься в вышину, -
     ты не вернешься в дальнюю страну.
     Ты не вернешься в дальнюю страну.
     Дороги нет... я знаю лишь одну
     дорогу под родные небеса,
     где блещет белой пены полоса
     и кораблю покорны паруса,
     но этот путь и зыбь со всех сторон -
     лишь сон, всего лишь сон, всего лишь сон!"

     Концлагерь Турутано, Италия,
     декабрь 1941 года

БЕЛАЯ ДОРОГА

     Ты будешь знать, как горестен устам
     Чужой ломоть, как трудно на чужбине
     Сходить и восходить по ступеням.
     Данте. Рай, песнь семнадцатая
     (Перевод М. Лозинского.)

     Белая вдаль от концлагеря вьется дорога
     сквозь сияние залитых солнцем полей, туда, за край окоема,
     где лишь рощицы светлых олив и беленые стены
     одинокой маленькой фермы, -
     рассекая зеленую ширь и равнинный простор -
     прямо к морю.

     Белая вдаль от концлагеря вьется дорога,
     по земле, не затронутой, хочется верить, войной,
     где люди работают в поле,
     сгибаясь, опять разгибаясь, пот отирая со лба
     и снова сгибаясь,
     и крестьянские жесткие сильные руки в мозолях
     черны от суглинка,
     чтобы грубые комья земли претворились
     в хрустящий коричневый хлеб,
     чтобы выжать из темной и древней земли