случаях, знаешь, человек идет навстречу, раскрывает  объятия  и,  как  у
Достоевского, сознается, что это он испортил воздух. В конце концов Мар-
раст сам уже решил тогда уехать, не говоря о том, что муниципалитет  Ар-
кейля тратил бешеные деньги на грозные телеграммы. А вы знаете, что глы-
ба антрацита прибыла без предварительного  извещения  и  тамошние  эдилы
чуть в обморок не упали, когда увидели ее величину?
   - Величину суммы в накладной, you mean82, - сказал мой сосед. - Но  в
чем мог себя винить Марраст, скажите на  милость?  Невинная  шутка,  ма-
ленькая встряска закоснелого образа жизни м-ра Гарольда Гарольдсона. За-
меть, что Скотланд-Ярд не мог против нас ничего выдвинуть,  кроме  пани-
ческого, иначе говоря, метафизического и ноуменального страха. Они поня-
ли, что мы способны совершить нечто покрупнее, что  то  был  всего  лишь
эксперимент, вроде как у этого типа с его электробритвой. О  братья,  за
дверью поэта всегда будет стоять инспектор Каррузерс. Да еще эта толсту-
ха не появляется с плотом, и- мы останемся без сигарет, а  скоро  солнце
зайдет.
   - Разведем костер, - предложил Поланко, - и соорудим флаг из  сорочки
Калака, у которого их навалом.
   - В отличие от некоторых, я чту гигиену, - сказал Калак.
   - Я предпочитаю чувствовать сорочку на своем теле, - сказал  Поланко,
- это бодрит мою душу. Ну и история, че, все-то получилось хуже  некуда.
Даже мотор подвел, должен признать, что он  слишком  мощный  для  такого
судна. Не поможете ли вы мне построить корабль, но потяжелее, ну что-ни-
будь вроде триремы? Дрожу при мысли, что толстухе в один прекрасный день
вдруг захочется сесть в лодку, а на середине пруда, знаете, глубина поч-
ти полтора метра, с лихвой хватит ей, чтобы утонуть. А мне  не  хотелось
бы терять эту работу, и с толстухой у нас все ладненько, хотя  папаша  -
премерзкий чистоплюй.
   - Что говорить, - сказал мой сосед, - вы, дон, вполне правы, дело ху-
же некуда, но никто не станет отрицать, что мы знатно развлекаемся.
   В те сорок минут, что они провели на острове, размеры территории пре-
доставляли им весьма скромные возможности передвижения  -  так,  Поланко
перешел на камень, где прежде сидел Калак, а этот предпочел устроиться в
некоем подобии каменной воронки, послужившей первым прибежищем моему со-
седу, который теперь лежал на земле в этрусской позе,  опершись  на  ло-
коть. Как ни мало двигались все трое, они задевали друг  друга  туфлями,
плечами и руками, и, поскольку остров высился  в  центре  пруда  подобно
пьедесталу, наблюдатели на суше могли бы видеть щедрые толчки,  пинки  и
прочие стратегические приемы, которыми каждый  из  потерпевших  крушение
старался увеличить свое жизненное пространство. Однако на берегу не было
никого, кто бы мог за ними наблюдать, и  Поланко,  слишком  хорошо  зная
дочь Бонифаса Пертейля, предполагал, что она  носится  как  угорелая  по
плантациям тюльпанов в поисках  учеников  садоводческой  школы,  которые
взялись бы составить спасательный отряд.
   - В общем, мы правильно сделали, что уехали, - заявил  мой  сосед.  -
Невообразимое нашествие женщин, и все три, как водится, вконец сумасшед-
шие. Какого дьявола примчалась в Лондон Телль, скажите на милость? Выва-
лилась из самолета Люфтганзы с миной попавшейся на крючок рыбы, даже  не
верится, а что сказать о Селии, эта будто из морга сбежала, не говоря уж
о той, третьей, ошалевшей от экзистенциалистского угара, с ее гномами  и