грядущие  поколения  должны  будут  иметь  возможность  сделать
собственную оценку. Главное для меня -- справедливость.
     Ольге  Александровне  было  известно  стремление  западных
историков   и  писателей  изобразить  Династию  Романовых,  как
угнетателей  своего  народа,  снедаемых  жаждой   единовластия,
высокомерных,  падких  до  удовольствий,  и душителей свободы и
мысли. Ольга  Александровна  с  готовностью  подтверждала,  что
некоторые  из Романовых, принадлежавших к ее поколению, не были
верны семейным традициям, но ее  возмущало  огульное  осуждение
всей   династии,   неизменно   несправедливая  оценка  мотивов,
которыми  руководствовались  Цари,  враждебность,   с   которой
относились  к  их действиям, и карикатурное изображение их, как
личностей. При жизни Ольги  Александровны  появились  книги  на
двух или трех языках, где давался вопиюще искаженный портрет ее
отца,   Императора   Александра  III.  Не  нужно  быть  заядлым
монархистом, чтобы  признать:  появившиеся  в  западной  печати
репортажи о "Кровавом воскресенье" в январе 1905 года возмущали
своей пристрастностью.
     --   Как   выпячиваются   все  промахи,  допущенные  нашей
фамилией! Сколько написано о  нашей  варварской  исправительной
системе!  Но  никто  не  говорит  об  Англии,  где еще во время
царствования королевы Виктории человека, который украл  баранью
ногу  или  буханку  хлеба,  вешали  или  отправляли на каторгу.
Столько рассказывали о наших тюрьмах, но никто не упоминает  об
условиях  содержания заключенных в Испании и Австрии, не говоря
уже о Германии. Но одно только упоминание о Сибири  действовало
на  жителей  западных  стран,  как  красная  тряпка  на быка. В
действительности же, несмотря на существование полиции, цензуры
и всего остального, подданные Российской Империи имели  гораздо
больше   свобод,   чем  население  Австрии  и  Испании,  и  уж,
разумеется, были свободнее, чем  теперь,  под  знаком  серпа  и
молота.    Почему-то    никто    не   удосуживается   вспомнить
грандиозность и сложность задач,  которые  стояли  перед  тремя
великими  реформаторами -- Петром Великим, Екатериной Великой и
Александром II.
     Дальше Ольга Александровна поведала мне о том, что сегодня
забыто всеми -- что именно Царь из Династии Романовых установил
принцип, согласно которому монарх, при том, что он  самодержец,
является  слугой своего народа. Эта идея была выражена в словах
приказа, отданного Петром I своим войскам, накануне  Полтавской
битвы,  после которой русскими было сломлено могущество Швеции.
Принцип этот лежал в основе священного миропомазания Императора
на царство.
     -- Наш род относился к  идее  Царского  служения,  как  ко
священному  долгу,  от  которого  ничто, кроме смерти, не могло
освободить их. Кто-то мне рассказывал, что  королева  Виктория,
узнав  о  помолвке  Алики,  ее  любимой внучки, с Ники, сначала
очень  встревожилась.  Королева  назвала   российский   престол
"троном,  усыпанным  терниями",  и на этот раз старая дама была
права.