До вечера было еще далеко и я  решила  провернуть  еще  одно  рискованное
мероприятие. Дело в том, что деньги таяли быстрее,  чем  я  рассчитывала,  и
необходимо было пополнить их запас. Именно с этой целью я опять  отправилась
к своему особняку на улицу Энтузиастов. Время было подходящее - с работы еще
никто не возвращался, прислуга домой пока не спешила, а дети отдыхали  после
учебного  года  на  дачах  и  курортах,  так   что   окрестности   выглядели
относительно безлюдными.
   Я понаблюдала за домом минут двадцать и выбрав момент, когда  старушка  с
тремя таксами удалилась за поворот, а садовник у соседей  напротив  закончил
поливать клумбу, подошла к калитке. Для начала  я  позвонила,  но  никто  не
отозвался. Камера наблюдения тоже была отключена. Да  и  кого  теперь  здесь
охранять - Игорек в реанимации, а Сима сбежала в лес. Я  набрала  на  панели
кодового замка знакомый шифр и металлическая дверца распахнулась.
   Двор и дом казались вымершими. Около дверей я задержалась и  поежилась  -
если замок успели перекодировать, то мне несдобровать  -  ворота  и  калитка
заблокируются и завоет мерзкая  сирена.  Но  ежели  шифр  первого  замка  не
сменили, то и второй, наверное, оставили как есть. Я повторила манипуляцию с
кодом, потом прижала подушечку большого пальца правой руки к  засветившемуся
окошечку. Горизонтальный лучик сканера считал на ней узор и замок равнодушно
щелкнул.
   Я перевела дыхание  -  система  защиты  нашего  дома,  казавшаяся  раньше
излишне сложной, теперь была мне на руку -  в  прямом  смысле  этого  слова.
Войдя в знакомый холл, я захлопнула за собой дверь.
   Внутри сигнализация не была включена  -  не  горела  крошечная  лампочка,
вмонтированная в правое бра около зеркала.
   Странное чувство ирреальности происходящего охватило меня - все  до  боли
знакомые вещи, о многих из которых я  могла  рассказать,  когда  и  в  каком
магазине я их выбирала, казались теперь чужими и враждебными. В гостиной  не
журчал маленький фонтанчик, а  голубоватый  матовый  шарик,  раньше  забавно
плясавший в его струйке лежал рядом, мертвый  и  тусклый.  Большие  немецкие
часы у правой стены стояли, никто  не  потрудился  завести  их.  Раньше  это
ежедневно делал Севка перед тем, как лечь спать. Мебель дремала,  равнодушно
нахохлившись, а посуда за золотистыми стеклами большой  горки  не  сверкала,
как обычно, казалась пыльной, словно во дворце спящей царевны.
   "Ну и что ты стоишь столбом? - встряхнула я саму себя:
   - Ты вернешься сюда, и все оживет снова!"
   "Но захочешь ли ты сюда вернуться? - вышел из затяжной спячки  внутренний
голос. - Захочешь ли жить в этом склепе прежней любви и доверия?"
   "Немедленно заткнись!" - одернула я его и быстро вернулась в холл. Оттуда
лестница вела наверх  к  спальням.  Я  не  посмела  заглянуть  в  опустевшую
детскую, потому что Сима, конечно же, убрала оттуда Егоркины вещи и игрушки.
В нашей спальне ничего не изменилось, только исчезли  с  туалетного  столика
моя косметика и безделушки. Я открыла верхний ящик комода - так и есть,  все
лежало там, сваленное как попало.
   Проверять сейф, вмурованный в  стену  справа  от  кровати  и  скрытый  за
офортом, изображающим венецианский канал, смысла не было - Сима  знала,  как
его открыть. Отсюда она брала, при необходимости,  деньги  на  хозяйственные
расходы.
   Но она не знала о втором сейфе, и именно он был моей  целью.  Я  включила
лампу в гардеробной - большой темной  комнате,  где  располагались  шкафы  с