Обретя машину, я вздохнула  с  облегчением  и  немедленно  отправилась  в
город, залив полный бак бензина на ближайшей заправке. Я спешила  успеть  до
полудня к офису "Элко", нужно было посмотреть, что там произойдет.  Кажется,
Самурай задумал устроить Игорьку какую-то пакость.
   Я припарковала машину недалеко от входа, но не на стоянке фирмы,  которая
насквозь просматривалась видеокамерами, нацепила на нос свои темные  очки  и
стала ждать.
   На моих часах было начало первого, когда из офиса, не торопясь,  появился
довольный и веселый Игорек в сопровождении Симы. Благодушие так и  светилось
на его холеной физиономии. Я уставилась на эту  наглую  ненавистную  рожу  и
прозевала момент, когда рядом с крыльцом появилась задрипанная  "копейка"  с
облезлыми тонированными стеклами. На минуту она заслонила от меня парочку, а
когда, взвыв мотором, рванула прочь, Игорек уже лежал на тротуаре,  а  рядом
громко визжала Сима.
   Зрелище меня не потрясло, я нечто в таком  роде  и  ожидала.  Я  поскорее
отъехала и устремилась за "копейкой", та улепетывала недалеко  -  через  два
квартала остановилась, из нее выскочил неприметный блондин  в  перчатках  и,
как ни в чем не бывало, зашел в большой кондитерский магазин. Я знала, что у
магазина два входа и быстренько свернула за угол.  Киллер  не  обманул  моих
надежд - через пару минут он появился в дверях, оглянулся по сторонам и  сел
в старенький "Опель". За рулем "опеля"  сидел  Самурай.  Они  проехали  мимо
меня, - из открытого окна раздавалось довольное ржание,  бандиты  радовались
удачной работе.
   В глубокой задумчивости я вернулась домой. С одной стороны - хорошо,  что
с Игорьком разобрались без моего участия, с другой - плохо, ведь  оставались
еще Самурай, Митрофан и Седов. Слишком их много для  одной  слабой  женщины.
Очень мне не хотелось идти на контакт с Мурзой или  Проней,  но  пока  иного
выхода я не видела. Хотя... Что, если  Митрофан  занялся  самодеятельностью?
Чтобы получить ответ на этот вопрос мне просто необходимо  сунуть  нос,  нет
только кончик носа к бандитам. Было лишь одно препятствие - я совершенно  не
знала, где их искать.
   Переполненная этими мыслями, я открыла дверь дома и уже  хотела  войти  в
комнату, когда  услышала  доносящееся  с  веранды  громкое  чавканье.  Я  на
цыпочках подошла к проему, завешенному только ситцевой шторкой, и  заглянула
за нее.
   Прямо посередине веранды, по-турецки поджав ноги,  спиной  ко  мне  сидел
худенький мальчишка в трусиках и маечке. Перед ним стояла наполовину  пустая
двухлитровая банка варенья, и он сосредоточенно поедал его столовой  ложкой,
сопя и отдуваясь. Я не столько рассердилась, сколько испугалась за  здоровье
ребенка - такое количество варенья ему просто  вредно.  Мальчишка,  наконец,
почувствовал мое присутствие за спиной и вскочил на ноги. Ему было лет семь,
не больше, и выглядел он перепуганным воробьишкой  -  встрепанные  рыжеватые
кудри, руки в цыпках и перемазанная вареньем рожица. Бежать ему было  некуда
и он сжался от страха.
   - Слушай, как тебе удалось слопать столько варенья? - поинтересовалась я.
   Он озабоченно посмотрел на банку и вздохнул, но промолчал. Глазищи у него
были зеленые, разбойничьи.
   - Ну, рассказывай, откуда ты такой взялся? Имя у тебя есть?
   - Федька я, - неохотно буркнул он.
   - Так, Федор, значит. Знавала я одного Федора, тот тоже сладкое любил,  -