попечение совершенно посторонним людям и я надеюсь, что с ним  все  будет  в
порядке... Может быть, этот вихрастый чертенок  послан  мне  судьбой,  чтобы
проверить меня на вшивость?
   Вшивость? Я вздрогнула и предложила Федьке вымыться теплой водой. К моему
удивлению, он тут же согласился и  даже  обрадовался.  Мы  нагрели  на  двух
конфорках воды и я принялась драить найденыша. И что же это за место, где  я
каждый Божий день кого-нибудь нахожу?
   Сначала Федька немного стеснялся, пришлось сообщить ему, что у  меня  сын
почти его ровесник, и он перестал смущаться. Вшей у него, к моей радости  не
обнаружилось,  я  трижды  намылила  ему  волосы  немецким  шампунем,   потом
ополоснула мальчишку чистой водой и завернула в полотенце.
   Весил он мало, почти как Егорка. Натянув мою футболку, которая  было  ему
до колен, он уселся за стол и принялся поглощать хлеб с ветчиной,  плавленые
сырки и творог со сметаной. Взяв с него клятву,  что  он  меня  дождется,  я
пулей помчалась в торговый центр, даже на манекены не взглянула. Второй  раз
за день я приобрела полный комплект для мальчишки - одежду и обувь,  включая
осеннюю и зимнюю, книжки, учебники за первый  класс,  электронный  тетрис  и
запас батареек к нему, конструкторы, несколько коробок со сборными  моделями
самолетов и парусников. Хотела купить ролики, но  в  Шушановке  отсутствовал
асфальт, и я вместо этого взяла несколько коробок  со  свечами,  витамины  с
минеральными добавками и детскую зубную щетку и пасту.
   Нужно бы еще приобрести теплое одеяло, но руки у меня всего две, а  когда
я  еще  добавила  пару  куриц  и  несколько   упаковок   мясных   и   рыбных
полуфабрикатов, об одеяле пришлось на время забыть. Вот ведь судьба у меня -
таскать  через  проклятый  овраг  всякие  тяжести,  включая   травмированных
мужиков!
   Вернувшись домой, я не обнаружила Федьку в комнате. Пакеты  вывалились  у
меня  из  рук.  Расстроенно  махнув  рукой,  я  принялась  собирать  с  пола
укатившихся куриц и тут услышала сопенье, доносящееся  из  спальни.  Там  на
кровати, разметавшись во сне точно так же, как прошлой  ночью  Егорка,  спал
Федор. Отмытые кудри отливали медью, на  лице  -  безмятежное  выраженье.  Я
тихонько распаковала покупки и поставила курицу вариться в большой кастрюле.
   Когда суп и зразы с черносливом были готовы, я  разбудила  разоспавшегося
Федьку. Он спросонок подскочил испуганно, но потом узнал меня и  рассмеялся.
Когда он чистенький, в новом голубом костюмчике  и  босоножках  сел  обедать
(или ужинать?) на него было любо-дорого смотреть. Что я и  делала,  пока  он
сметал еду с тарелок. У моего сына сроду не было такого отменного  аппетита,
но ведь он и не жил целый год впроголодь.
   Поев, он набросился на  книги  и  игрушки,  что-то  бормоча  под  нос.  Я
показала ему, как играть в тетрис, и он тут же впился в  него.  Потом  вдруг
положил игрушку на стол и  задумался.  Я  домыла  посуду,  села  напротив  и
поинтересовалась, отчего он такой грустный. Федька поднял  на  меня  зеленые
кошачьи глаза.
   - А ты правда не из милиции? - тихо спросил он.
   - С чего ты взял?  -  удивилась  я.  Потом  поняла  -  он  решил,  что  я
поселилась здесь нарочно, чтобы приручить его и отдать в ненавистный детдом.
   Пришлось долго его убеждать, что к органам  власти  я  не  имею  никакого
отношения, даже наоборот - сама прячусь тут от нехороших людей. После  этого
он немного повеселел и снова защелкал кнопками тетриса.
   Мы договорились, что он пока он поживет у меня.