этом.
Она уходила все дальше и дальше в глубь острова. И вскоре оказалась в
древнем сосновом бору. Здесь, на высоте, под душистыми кронами, уже
начинала чувствоваться осенняя прохлада. В полдень Эрисса отдохнула и
подкрепилась возле быстрого ручья. Ручей впадал в пруд, и Эрисса могла бы
там поймать пару рыбешек и съесть их сырыми, если бы правила алтаря Богини
не запрещали ей вредить живому.
Когда стало уже смеркаться, она достигла цели - пещеры на склоне
самой высокой горы Малата. Неподалеку отсюда в хижине жила
сивилла-прорицательница. В качестве подношения Эрисса отдала ей подвеску
из северного янтаря, в котором застыл навеки жук. Это был весьма дорогой
подарок, поэтому сивилла не только помолилась за Эриссу перед всеми тремя
богинями, чьи изображения стояли возле входа в пещеру -
Бритомартис-девственницей, Реей-матерью и Диктинной Помнящей и Провидящей,
- но и провела ее за завесу, к источнику и его Тайне.
В хижине было вдоволь припасов, доставляемых местными жителями. После
ужина сивилла собиралась посплетничать с гостьей, но Эрисса была не в
настроении. Спать легли рано.
Эрисса снова поднялась засветло и с рассветом была уже на горном
склоне.
Здесь, в торжественной тишине и одиночестве, она могла вволю
поплакать.
Под ногами круто падали вниз скалы и утесы, темневшие на фоне зеленых
сосен, за которыми пестрели поля и сады. Над головой в чистом небе парил
одинокий орел, и крылья его отливали золотом в лучах Астериона - Солнца.
Прохладный воздух пропитан запахами шалфея и чабреца, легкий ветерок
шевелит волосы. Вокруг острова расстилается море - то синее, то зеленое, а
вдали и вовсе пурпурное, покрытое клочьями тумана. На северо-западе,
словно белогрудые корабли, возвышаются другие острова и побережье Северной
Азии, где видят еще ночные сны, на юге виднеется гора Ида, где был рожден
Астерион - на Кефте, любимом и навеки потерянном.
От Кариа-ти-йех нет и следа, и никогда не будет.
- Бог Дункан, - молила Эрисса и простирала руки к небу, - когда ты
вновь призовешь меня к себе.
И вихрь подхватил ее.
Они стояли на тверди, опаленной солнцем, скалистой, рассеченной
ущельями, поросшей редким кустарником. Южный горизонт расплывался в
дрожащем нагретом воздухе. На севере пустыня граничила с водами, сиявшими
подобно расплавленному металлу в безжалостном свете. В небе кружили
стервятники.
Люди увидели друг друга и эту землю. И закричали.
3
В тот момент, когда Рейда подхватило и понесло, все в нем вопило от
ужаса: "Нет! Я хочу жить!". Он боролся с пустотой, забившей глаза, уши,
легкие. Но пустота была повсюду и нанесла удар. Все вокруг вспыхнуло. Я
сплю. У меня бред. Я умер и попал в ад.