- Я, пожалуй, отправлюсь в машинное. Приятно было побеседовать, - и
быстро удалился.
Рейд вздохнул, облокотился о перила и затянулся. Ночное море негромко
шумело. Завтра Пам будет чувствовать себя лучше. Он надеялся на это,
надеялся, что Япония окажется сказочной страной, как на туристских
проспектах, а потом...
Потом? Его мысли заскользили по всему земному шару. Помимо развитого
пространственного воображения, необходимого всякому архитектору, Рейд был
наделен исключительной памятью. Он мог бы мысленно проложить курс гораздо
дальше, чем Йокогама. Но корабль дальше не пойдет. Владельцам виднее. А
дальше - Юго-Восточная Азия. Невозможно представить, что там сейчас люди
убивают других людей и даже имен их никогда не узнают. К черту идеологию!
Когда это кончится? Или каждому году суждена своя трагедия? Рейд вспомнил
другого молодого парня, погибшего на другой войне, в предыдущем поколении.
Вспомнил его стихи.
Тот день любви
Родился зимним утром,
Коснулся нас
Прекрасною рукою
И незаметно, исподволь, украдкой
Воспламенил нас - а потом сгорел
Тот зимний день.
И нечего добавить.
Руперт Брук мог сказать это. Спасибо за него, папа. Преподаватель
английского в маленьком колледже на Среднем Западе, он не мог обеспечить
своих детей. Поэтому Рейду пришлось год потратить, чтобы заработать на
свое образование. На зато он стал упорным, любознательным, подружился с
книгами - может быть, слишком тесно, так что мало времени оставалось для
Пам... Хватит об этом, решил Рейд. Пройдусь еще раз вдоль палубы. Памела,
должно быть, уже спит. Пора и ему ложиться.
Он покрепче сжал трубку в зубах и разогнулся.
Его подхватили вихрь и черный грохот, и он, не успев даже вскрикнуть,
исчез из нашего мира.
2
Там, где Днепр сворачивает к востоку, травянистая степь сменяется
высокими утесами, и прямо сквозь них устремляется река, оглушительно
ревущая на порогах и водопадах. Здесь корабли приходится разгружать и
тащить бечевой, а кое-где и волоком по суше. Раньше это было самое опасное
место на всем торговом пути. Поблизости прятались печенежские племена,
чтобы наброситься на пеших и беззащитных корабельщиков, разграбить товары
и увести в рабство тех, кому не повезет пасть в сражении. Олегу
Владимировичу в молодости довелось участвовать в такой схватке. Тогда,
слава Богу, русские отбросили степняков и сами захватили много крепких
пленников для продажи в Константинополе.