десятикилограммовых боевых петухов со шпорами такой длины, что  они  легко
могут выпотрошить койота, и никто даже брови не поднял.  Но  когда  Торрес
объявил, что создает химер, которые смогут жить на  других  планетах,  это
сообщение вызвало мятеж в  Консепсьоне  и  революцию  в  Темуко.  Я  помню
фотографию, которую показал мне крестьянин их Талькуахано:  на  ней  он  и
другой повстанец улыбались, держа  за  концы  крыльев  большое  коричневое
существо, наполовину летучую мышь, наполовину человека. Он рассказал  мне,
что убил это существо дубиной в одном из поселков  инженеров.  Организация
Объединенных Наций выразила формальный протест против этих работ в Чили.
     Химера наконец заметил хороший шлем в груде и подобрал его. У  химеры
оказалась широкая приятная улыбка, и я был рад, что  он  сражается  против
колумбийцев.
     Я помахал Флако. Тот подошел к нашей машине, просунул  узкое  лицо  в
окно и поднял бровь, увидев худую женщину.
     - Hola [выражение удивления: эй! ну! (исп.)], Анжело.  Ты  назначаешь
свидания мертвым женщинам? - спросил  он  со  смехом.  -  Отличная  мысль.
Здорово! Очень разумно!
     Я вышел из судна, обнял Флако и отошел, так, чтобы худая женщина  нас
не слышала.
     - Да, - сказал я. - Хорошая добыча для старика. Она не только хороша.
Когда я с ней покончу, из  нее  получится  отличное  удобрение  для  моего
газона. - Флако рассмеялся. Я протянул ему кристалл. - Сколько он стоит?
     Флако повертел его в руках.
     - Программа в нем есть?
     - Не знаю.
     - Может, четыреста, пятьсот тысяч, - сказал он.
     - Проверь, пожалуйста, регистрационный  код.  Я  думаю,  он  украден.
Можешь раздобыть сканер для сетчатки глаза и принести  мне  домой  сегодня
вечером?
     - Да, мой  друг,  -  прошептал  Флако.  Он  оглянулся  на  женщину  в
плавающем судне. - Однажды я видел паука с  такими  же  худыми  ногами,  -
сказал он. - И растоптал его. - Он потрепал меня по плечу и рассмеялся.
     Я вернулся в машину, и мы покинули свободную зону. На пути к окраинам
Колона мы миновали ровные ряды банановых плантаций. Я  никогда  раньше  не
ездил по этой скоростной дороге в такой машине и потому  впервые  заметил,
как правильно расположены растения - каждое в трех  метрах  от  других.  В
молодости я служил в армии в Гватемале и там потерял глаза,  мне  заменили
их протезами. Они  регистрируют  инфракрасное  освещение,  я  вижу  блеск,
напоминающий сверкание платины на солнце.  И  в  этот  день  темно-зеленая
листва бананов светилась инфракрасным  светом.  А  под  ветвями  множество
гамаков, хибар из джутовых и картонных ящиков,  палаток,  старых  машин  -
убогие временные жилища  беженцев  из  социалистических  государств  Южной
Америки. Беженцы боялись идти дальше на север через  Коста-Рику  и  потому
теснились здесь, ожидая корабля, чтобы отплыть на Тринидад,  в  Мадагаскар
или в какой-то другой воображаемый капиталистический рай.
     Я смотрел на хибары среди плантаций и думал о том, что странно видеть
подобный беспорядок в порядке. Мне вспомнился случай из моего  детства:  в
нашей деревне поймали семью убийц, их звали  Батиста  Сангриентос,  и  они
продавали органы тел. Когда полиция захватила семью, ее отвели  на  берег,
чтобы расстрелять  в  присутствии  населения  и  чтобы  все  знали,  какое