Я пошел к рыжеволосой женщине. Красота ее прирожденная: вряд ли такую
элегантную линию подбородка может создать пластический хирург. В чертах ее
лица  та  же  трагическая  смертельная  неподвижность,  что  и   в   лицах
рефуджиадос, и я удивился, почему Тамара выбрала эту рыжую  женщину  своим
альтер эго. Может, эмоция, которую я  видел  раньше  у  нее  на  лице,  не
подчиняется ей.
     - Что тебе нужно? - спросила она, не  поворачиваясь  ко  мне,  бросая
кусок хлеба чайкам.
     Я не знал, что ей сказать.
     - Пора есть, - ответил я, оглядываясь на быка.
     - Он разговаривает со мной, - сказала она, словно сообщая мне  тайну.
Она по-прежнему не поворачивалась, и я понял,  что  она  не  хочет  видеть
быка. - Хоть он и сдох, все равно болтает. Болтает со мной,  говорит,  что
хочет, чтобы я поехала у него на спине. Но я знаю, что, если сяду  ему  на
спину, он унесет меня в темные воды, в такое место, где я не хочу быть.
     Я сказал, словно ребенку:
     - Может, тебе вернуться к Флако и ко мне. Пообедаем. Тебе понравится.
     Она застыла, разгневанная моим тоном.
     - Уходи. Я закончу тут.
     Оторвала большой кусок хлеба и бросила чайке. Та с криком  нырнула  и
подхватила кусок, прежде чем он ударился о землю. Я взглянул на  чайку.  У
нее изорванные крылья и запавший живот. В  томных  глазах  горит  безумный
голод.
     Я пошел прочь и поднялся на песчаный холм, на котором сидела одинокая
чайка. По другую сторону холма сновидение кончалось сливающимися дюнами. Я
оглянулся на быка в воде и на женщину в белом платье.  Она  отдала  чайкам
последний кусок хлеба и подняла руки.  Чайка  подлетела  и  клюнула  ее  в
палец. Из раны показалась кровь, и чайки с криками  закружились  над  ней,
рвали клювами ее тело.
     Чайка рядом со мной крикнула, и  я  взглянул  на  нее.  На  заходящем
солнце ее белые перья сверкали пурпуром. Темные глаза словно  светились  в
голове. Холодным пророческим взглядом она смотрела на меня. Я  отключился,
не желая смотреть, как рвут на части женщину.


     - Что  случилось?  -  спросил  Флако,  как  только  я  отключился  от
монитора.
     - Ничего, - ответил я, не желая еще больше вторгаться с личную  жизнь
Тамары. Вытащил ее вилку из консоли, прекратив эту пытку, которую она сама
себе навязала. Тамара распрямилась и потянулась.
     - Пора есть? - спросила она. Она смотрела в пол  и  не  поднимала  на
меня взгляд.
     - Да. - Флако помог ей встать. Снаружи  пошел  дождь,  поэтому  Флако
сходил в кладовку за зонтиком.
     Продолжая смотреть в пол, Тамара сказала:
     - Держитесь подальше от моих снов.
     - Простите, - ответил я. - Мне казалось, вам больно.
     - Голова болела. Вы вторглись в мой сон. У вас нет на это права!
     - Вы моя пациентка, - ответил я. - Я обязан заботиться о вас.
     Появился Флако с зонтиком, и мы пошли на Ла Арболеда.