литературным жанром, которым, кстати сказать, и сам не  раз  грешил.  Но
ведь законен он как раз в той мере, в какой обращаешься  непосредственно
к Истории с большой буквы, а не к ее анекдотическим или случайным эпизо-
дам. Никто, надеюсь, не посетует на меня за то, что я поселил на остров-
ке, затерянном среди Тихого океана, совсем иных людей, чем  те,  которые
жили там в действительности.
   Таким образом, книга эта не рассказ о подлинных событиях, происходив-
ших на Питкерне. Это роман - обычный роман, и  единственным  оправданием
ему служит его жизненность, а также те лирические отступления, которые я
ввожу, иногда сознательно, иногда бессознательно, черпая в  первую  оче-
редь из событий моей собственной жизни. Впрочем, не только -  речь  идет
также о страшной угрозе существованию людей на нашей хрупкой планете.
                                                 Р. М. 
 
   [1] Пользуюсь случаем, чтобы выразить благодарность мисс Нэнси Мэзерс
за те труды, которые она предприняла по  моей  просьбе,  изучая  историю
острова Питкерн. - Прим- автора.
 
   ГЛАВА ПЕРВАЯ
 
   Парсел пересек палубу, стараясь не глядеть на матросов. Как и всегда,
когда он проходил мимо них, он испытывал острое чувство стыда за то, что
сам хорошо одет, хорошо пообедал. Он направился к носу и перегнулся  че-
рез борт. По обе стороны форштевня вскипала белая полоска пены,  похожая
на пышные усы. "Блоссом" шел наперерез волнам.
   Парсел повернулся. Матросы мыли палубу, позвякивая ведрами. Он вздох-
нул, отвел глаза и, опершись обеими руками на леер, обежал взглядом весь
корабль. Какой красавец! До самого горизонта тихоокеанская зыбь блестела
под солнцем, и все три мачты гнулись влево под напором юго-юго-восточно-
го ветра, дувшего в бок судну. Встречная волна приподнимала нос "Блоссо-
ма", и он, с надутыми парусами, спокойно, без качки, взлетал на  гребень
и все так же плавно, не дрогнув, опускался в провал  между  двух  валов.
"Красавец!" - с нежностью подумал Парсел. От форштевня до кормы все было
вылощено, отделано на славу; нос легко режет воду; такелаж  новехонький.
Недаром полтора года назад,  миновав  Ламанш,  "Блоссом"  легко  ушел  у
Сен-Мало от пиратского судна.
   Парсел прислушался. Хотя до острова осталось совсем немного,  еще  не
было слышно птичьего щебета. Океан безмолвствовал, лишь  изредка  громко
всплескивала волна. Однако до Парсела доносились звуки, которые  он  так
любил слушать, когда поднимался свежий ветерок: скрип огромных  двушкив-
ных блоков, свист ветра в вантах и "идущий с носа негромкий  непрерывный
шум режущего воду форштевня, похожий на треск рвущегося шелка.
   Парсел снова оглядел матросов. Как и обычно, его больно  поразила  их
худоба; он упрекнул себя за то, что любуется "Блоссомом", вот так,  неб-
режно опершись на леер, и тут же гневно подумал: "Он сумасшедший!"
   Вытащив из кармана часы, он взглянул на циферблат и строго крикнул:
   - Джонс! Бэкер! Матросы Джонс и Бэкер, аккуратно принайтовав  швабры,
бросились на зов.
   - Лаг! - приказал Парсел.
   - Есть, лейтенант, - отозвался Бэкер, и, хотя его бронзовое от загара