евнухи должны были удушить петлею за прелюбодеяние, она
закричала, будто на правой руке пророка нет безымянного пальца,
а на остальных пальцах нет ногтей. Слух быстро распространился
среди верных. На высокой террасе, при ярком солнце Хаким просил
свое божество о победе или о знамении. Пригнув головы -- словно
бежали против дождевых струй, -- к нему угодливо приблизились
два его военачальника -- и сорвали с него расшитое драгоценными
камнями покрывало.
Сперва все содрогнулись. Пресловутый лик Апостола, лик,
который побывал на небесах, действительно поражал белизною --
особой белизною пятнистой проказы. Он был настолько одутловат и
неправдоподобен, что казался маской. Бровей не было, нижнее
веко правого глаза отвисало на старчески дряблую щеку, тяжелая
бугорчатая гроздь изъела губы, нос был нечеловечески разбухший
и приплюснутый, как у льва.
Последней попыткой обмана был вопль Хакима: "Ваши мерзкие
грехи не дают вам узреть мое сияние..." -- начал он.
Его не стали слушать и пронзили копьями.
Вавилонская библиотека.
By this art you may contemplate
the variation of the 23
letters...
The Anatomy of Melancholy,
part 2, sect. II, mem IV[1]
Вселенная -- некоторые называют ее Библиотекой -- состоит
из огромного, возможно, бесконечного числа шестигранных
галерей, с широкими вентиляционными колодцами, огражденными
невысокими перилами. Из каждого шестигранника видно два верхних
и два нижних этажа -- до бесконечности. Устройство галерей
неизменно: двадцать полок, по пять длинных полок на каждой
стене; кроме двух: их высота, равная высоте этажа, едва
превышает средний рост библиотекаря. К одной из свободных
сторон примыкает узкий коридор, ведущий в другую галерею, такую
же, как первая и как все другие. Налево и направо от коридора
два крохотных помещения. В одном можно спать стоя, в другом --
удовлетворять естественные потребности. Рядом винтовая лестница
уходит вверх и вниз и теряется вдали. В коридоре зеркало,
достоверно удваивающее видимое. Зеркала наводят людей на мысль,
что Библиотека не бесконечна (если она бесконечна на самом
деле, зачем это иллюзорное удвоение?); я же предпочитаю думать,
что гладкие поверхности выражают и обещают бесконечность...
Свет дают округлые стеклянные плоды, которые носят название
ламп. В каждом шестиграннике их две, по одной на
противоположных стенах. Неяркий свет, который они излучают,
никогда не гаснет.