Когда сунули  к  нам  нос  представители  власти,  все  опять  танцевали.
Незрячий скрипач заиграл хабанеры, каких  теперь  не  услышишь.  На  небесах
занималась заря. Столбики из ньяндубая вокруг  загонов  одиноко  маячили  на
косогоре, потому как тонкая проволока между ними не различалась в рассветную
пору.
   Я спокойно пошел в свое ранчо, стоявшее неподалеку. Вдруг  вижу:  в  окне
огонек, который тут же погас. Ей-богу, как понял я, кто меня ждет,  ног  под
собой не почуял. И вот, Борхес, тогда-то я  снова  вытащил  острый  короткий
нож, который прятал вот здесь, под  левой  рукой,  в  жилете,  и  опять  его
осмотрел, и был он как новенький, чистый, без единого пятнышка крови.