Василий Григорьевич ЯН
   ГОЛУБЫЕ ДАЛИ АЗИИ



   ONLINE БИБЛИОТЕКА  tp://www.bestlibrary.ru


I. "К ДАЛЕКИМ ГОРИЗОНТАМ"

1. ВПЕРЕДИ - НЕОБЫЧАЙНОЕ!

   Еще в 1900 году, будучи в Лондоне, я получил  письмо  от  старшего  брата
Дмитрия из Китая.
   Брат писал, что генерал Суботич ,  у  кого  он  одно  время  служил,   после   окончания
маньчжурского похода назначен начальником Закаспийской области ,  ищет  энергичных  сотрудников,  и
советовал этим случаем воспользоваться: ехать в Азию, указывая, что "будущее
России в Азии".
   Я решил принять совет брата.
   Это решение вызвало далеко идущие последствия,  наложившие  отпечаток  на
всю мою жизнь и творчество. Так я из "пешехода" превратился во "всадника"...
   Однако отъезд в Среднюю Азию осуществился лишь спустя полтора года  после
возвращения из Англии. Суботич задержался на Дальнем Востоке, а затем  уехал
в продолжительный отпуск за границу.
   Вернувшись в Россию, я продолжал "скитания" по ней и подготовил к изданию
свою первую книжку .
   Наконец, узнав из газет, что Суботич перед отъездом  в  Асхабад  , к новому месту службы, находится в Петербурге, осенью 1901 года я
приехал туда из Ревеля, где жил  у  своих  родителей,  но  генерала  уже  не
застал.
   Меня приветливо приняла генеральша, носившая величественное  имя  Олимпия
Ивановна  и обладавшая не менее величественной внешностью.
   Генеральша сказала, что "они  с  мужем  оба  любят  Дмитрия  Янчевецкого,
проделавшего  вместе  с  генералом  трудный  поход  через  Маньчжурию,  и  с
удовольствием будут иметь своим сотрудником его брата".
   После этого разговора состоялся обмен телеграммами  с  Суботичем,  и  тот
подтвердил свое согласие на мой приезд в Асхабад.
   Еще несколько недель я пробыл в Ревеле, пока наконец получил  официальное
извещение о своем назначении  и  "прогонные"  на  путь  следования  к  месту
службы.
   На эти деньги  я  заказал  себе  форму  чиновника  канцелярии  начальника
области и для большей парадности купил в антикварном  магазине  великолепную
шпагу  в  лакированных  ножнах,  как  мне   казалось,   украшавшую   некоего
придворного кавалера эпохи Елизаветы  Петровны  и  побывавшую  не  на  одной
дуэли.
   На этот раз мои родители были довольны: это все-таки была "служба", а  не
"бродяжничество", хотя по тем временам где-то "очень далеко"  и  опасная,  в
стране  "песков  и  отрубленных  голов",  как  назвал  Среднюю   Азию   один
путешественник в своей весьма популярной  тогда  книге  .
   Вскоре,  полный  радужных  надежд,  с  легким  багажом,   фотографическим
аппаратом и ящиком масляных красок, я выехал в Азию скорым поездом Петербург