пославшим на убой миллионы людей.  Жизнь Жака -  это жизнь без оглядки,  без
сделок с  совестью,  единый,  стремительный взлет  к  героическому подвигу и
гибели.   Антуан  прав,  восхищаясь  тем,  что  каждое  действие  Жака  было
выражением его подлинного существа.  Характер Жака задан с самого начала. Он
не ищет путей к  бунту,  он бунтарь с детских лет.  Прямота,  почти фанатизм
определяют его отношение к людям.  Такова его ненависть к Отцу, выливающаяся
в коротком приговоре:  "Величественная карикатура",  - в то время как Антуан
не без волнения находит в умирающем Отце черты человека.  Такова любовь Жака
к Женни,  высокая, чистая, а главное, "абсолютная", "только им переживаемая"
страсть.  Таков его разрыв с  Отцом и  со  всей буржуазной Францией,  разрыв
безоговорочный и полный.  Таково его бескорыстие,  заставляющее его в первые
дни войны,  отказываясь от наследства, отдать его социалистической партии. И
потому только в Женеве,  в среде революционной эмиграции,  среди людей столь
же  бескорыстных,  как он  сам,  Жак находит свой настоящий дом.  Поистине в
романе он  -  образ "перехода",  перехода от старого умирающего мира к  миру
новому.
  Когда в  1929  году  были  опубликованы шесть первых книг "Семьи Тибо",
читатели восприняли их как воссоздание уже ушедшего в прошлое "начала века".
Ибо  четыре года войны стали рубежом,  резко отделившим довоенную Францию от
начинающегося  нового  периода  истории.  В  те  годы,  когда  правое  крыло
литературы развивалось под  знаком  формалистических исканий,  королем прозы
провозглашался Пруст,  а модными философами -  Фрейд и Бергсон, "Семья Тибо"
многим казалась явлением другого времени,  а  ее крепкий реализм -  явлением
почти уникальным.  Быть может,  наиболее близки к  ней  (при всех различиях)
были первые тома "Очарованной души" Ромена Роллана.  Как и Роллан, Мартен дю
Гар,  может быть,  бессознательно увидел в прошлом "конец одного мира".  Ибо
уже возник новый, социалистический мир, и в его свете старый более отчетливо
предстал как  умирающий и  античеловечный.  Но  когда в  1929  году вышла из
печати шестая часть цикла -  "Смерть Отца", люди психологически уже начинали
жить в предчувствии новой мировой войны. Симптомом этого были многочисленные
книги о  первой мировой войне,  написанные через десятилетие ее участниками.
Ремарк,  Олдингтон,  Хемингуэй,  Дос-Пассос - лишь наиболее известные имена.
Хотя и  с  позиций пацифизма,  их  книги разоблачали безумие и  преступления
империалистической бойни. Но ни одна из них не ставила своей задачей глубоко
исследовать те силы,  которые порождают и развязывают войну,  как это сделал
позднее Мартен дю Гар.
  На рубеже 20-х  и  30-х годов в работе Мартен дю Гара над "Семьей Тибо"
произошел  решающий  перелом,  изменился  весь  дальнейший план  романа.  Но
любопытно,  что,  рассказывая об  этом в  "Воспоминаниях",  писатель сам  не
осознавал тех глубоких причин, которые, нарушив первоначальный план, привели
к созданию трех книг "Лета 1914 года" и "Эпилога".  Он упоминает о случайных
обстоятельствах:  автомобильной катастрофе в  начале 1931 года и вынужденной
длительной передышке в работе. Ранний план за "Смертью Отца" предполагал еще
пятнадцать томов, и Мартен дю Гар уже заканчивал первый из них - "Отплытие".
Но 1931-1933 годы, когда создавался план "Лета 1914 года", и 1933-1936 годы,
когда Мартен дю  Гар писал этот роман,  были ознаменованы бурным нарастанием
мировых событий.  Экономический кризис,  когда, казалось, зашатались и самые
устои буржуазного строя   приход к власти фашизма в Италии,  а в 1933 году в
Германии,  угрожающе приблизивший войну   антивоенный конгресс в  Амстердаме
1932  года  -  вся  мировая  обстановка породила резкие  сдвиги  в  сознании