как,  чем остановить войну?  Перед нами,  с одной стороны, вся система лжи и
лицемерия правительства и  дипломатов,  а  с  другой -  трагический разброд,
растерянность,  бессилие,  царившие  в  западных  социалистических  партиях
картина слабости и иллюзий,  промедлений и, наконец, открытого предательства
со  стороны их  вождей.  Но  наряду с  этим  и  патетические сцены  массовых
митингов  и  демонстраций  против  империалистической  войны  в  Париже,   в
Брюсселе,  протест,  который бурлил в  массах,  но  не  мог  быть достаточно
организован, сопротивление, скованное и преданное реформистскими лидерами. И
отдельные революционеры, готовые к действию, в этом всеобщем хаосе не знали,
как действовать. Мы видим Жореса, который становится как бы символом грозной
ненависти  масс.  В  Брюсселе  Жорес-трибун  выступает  перед  многотысячным
человеческим морем,  покрывающим его  речь криками "Долой войну!"  и  пением
"Интернационала".  В эти минуты Жак Тибо, затерянный в толпе, чувствует себя
слитым  с  народной  стихией.  В  эту  минуту  все  они  еще  верят  в  мощь
Интернационала.  Но второй раз мы видим Жореса в Париже в момент его гибели.
И эта сцена как бы знаменует победу сил войны над раздробленными партиями II
Интернационала.
  "Лето  1914  года" и  сейчас звучит с  чрезвычайной остротой,  воплощая
трагизм судьбы миллионов,  которые, не будучи достаточно организованными, не
смогли взять руль истории в свои руки. И сейчас, в наши дни, роман Мартен дю
Гара еще раз говорит о  необходимости единства народов перед лицом реакции и
о  роли революционных партий,  способных возглавить движение многомиллионных
масс против империалистических войн.
  Уже две первые книги "Лета 1914 года" раскрывают двойственный облик той
социалистической эмиграции,  с которой сближается Жак в Женеве. Эмигрантская
Женева представлена в  романе и  как прообраз людей будущего нового мира,  и
одновременно как большая "говорильня". В западных эмигрантах-социалистах Жак
ценит  их  бескорыстие и  честность,  ставящие  их  морально бесконечно выше
буржуазной среды.  Но он ощущает в них и какую-то беспочвенность, бесплодие.
И  хотя Жак мог бы в те годы встретить в Женеве русских большевиков,  Мартен
дю  Гар  не  дал  ему  их  встретить.  В  бесконечных потоках слов женевских
социалистов  выступают  черты  бессилия  западных  социалистических  партий,
которые потом,  в последних главах "Лета",  развертываются в широкую картину
банкротства II Интернационала перед лицом войны.
  В романе мы находим несколько неожиданное для Мартен дю Гара подробное,
почти  профессиональное продумывание вопросов революционного движения.  Опыт
русской революции 1905  года,  вопрос о  диктатуре рабочего класса,  о  роли
субъективного фактора в революции, о методах борьбы против войны, о всеобщей
стачке,  об  истинном и  ложном патриотизме -  все  эти вопросы неоднократно
обсуждаются в романе,  как и те,  которые особенно волновали интеллигентские
круги, - о революции и морали, о роли революционного насилия, об индивидууме
и партии.  Мартен дю Гар,  несомненно, имел в виду здесь вопросы французской
интеллигенции 30-х  годов,  с не меньшей остротой звучащие для нее и сейчас.
"Лето 1914 года" -  не только политический,  но и интеллектуальный роман.  В
нем  воссоздана атмосфера  неустанно,  лихорадочно ищущей  мысли.  Множество
воззрений сталкиваются в романе,  споря,  опровергая друг друга, уточняясь в
этих столкновениях.  Социалисты Женевы резко отталкиваются от реформизма, но
в  них  самих  немало противоречий,  сектантских или  анархо-синдикалистских
идей.  Порой Мартен дю  Гар  "снимает" односторонность их  воззрений,  часто
устами женевского социалиста Мейнестреля,  иногда Жака  или  же  самим ходом