рассыпался. Грейсону  повезло, что столкновением его выбросило и он пролетел
мимо этой бронированной  махины и упал на траву,  а не  расшибся в лепешку о
металлическую стену.
     Но даже  эта удача оказалась  весьма сомнительной:  в воздух  поднялась
металлическая  нога и  начала  опускаться на Грейсона.  Он  метнулся  влево,
перекатился через плечо, затем вскочил на ноги. В том месте на траве, где он
только что лежал,  бронированный ботинок  пропахал метровую борозду. Грейсон
удивился, обнаружив, что все  еще можег двигаться так быстро. Грудь  болела,
вероятно, из-за  трещины  в ребре,  но  картинка,  подсказанная,  услужливым
воображением,-- человек,  которого раздавили,  как  жука,--  давала неплохой
стимул для бегства. Ему замахал солдат, помогавший заряжать пушку.
     Потом Грейсон очутился среди солдат, большая часть которых принадлежала
к  городской милиции. К ним  подкатили три шестиколесных бронетранспортера с
открытым  верхом,  оснащенные  неуклюжими легкими  ПИИ  --  протонно-ионными
излучателями.  Они как раз  разрядились,  когда  Грейсон  повернулся,  чтобы
взглянуть на "Шершня".
     Эти  гаубицы ПИИ были не  так  мощны, как протонные пушки на  некоторых
боевых роботах, но  могли причинить  страшный вред даже самой крепкой броне.
Недостаток этого оружия состоял  в  том, что пушки  приходилось перезаряжать
после каждого выстрела, на что тратились драгоценные секунды. Лучи высекли в
воздухе бело-голубые ионизированные следы, и три удара грома прозвучали  как
один.
     Но  в  момент  выстрела  боевой   робот,  используя  свою  превосходную
маневренность,  предупредил   прицельные  компьютеры   транспортеров  и  уже
отпрянул  в  сторону.  Из  реактивного  ранца,  вмонтированного  в   "спину"
"Шершня",  вырвалось  белое пламя.  Но  серьезного  ущерба  машине  не  было
нанесено. Чтобы перезарядить ПИИ, понадобилось, бы десять секунд.
     -- Врассыпную! -- завопил Грейсон. Боевой робот  поворачивался,  навод
лазер. Грейсон уцепился за борт и рывком закинул себя в бронетранспортер.
     Водитель рванул вперед, и из-под колес брызнула, струя гравия.
     "Шершень" поворачивался, ловя транспортер в. прицел, но Грейсон заметил
одну вещь,  от  которой сердце  его  затрепетало  слабой  надеждой.  Гигант,
казалось,  берег свою правую ногу,  движения  которой  выглядели  неловкими,
неуверенными.  Перегнувшись  назад  к  артиллеристу  ПИИ,  Грейсон  завопил,
перекрывая рев мотора:
     -- Когда зарядишься,  целься в правую ногу, прямо в лодыжку! Я думаю, у
него там повреждения!
     Солдат тупо взглянул на него,  явно ничего не понимая.  Грейсон перелез
на  орудийную  площадку, оттолкнул солдата и повернул пушку, нацеливая ствол
на  громаду  боевого робота. Прицельная сетка  легла на ступни "Шершня", это
подтвердили   компьютерные  данные,  прыгающие  в  нижней  половине  экрана.
Перекрестье вспыхнуло зеленым, и Грейсон разрядил пушку.
     Внешняя броня "Шершня" поглотила большую часть ионизирующей дозы, но по
одной стороне ступни протянулся  жестокий шрам, откуда свисали металлические
лохмотья.  Реактивный  двигатель  гиганта  заработал  в  тот  момент,  когда
выстрелил  другой  транспортер.  Заряд пропал даром,  но полет  "Шершня" был
низким и неуклюжим.  Грейсон видел,  что реактивный двигатель в  правой ноге
выведен из строя.
     Боевой робот тяжело приземлился, и  какой-то  момент Грейсон думал, что
правая нога должна  полностью отвалиться. Затем водитель  совладал со  своим