- Ну,  теперь ты поверил,  что я  знаком с  хорошими манерами,  стерва?
Разве я не говорил именно то, что полагалось при голодном желудке?
     Сообщник прошептал ему очень тихо:
     - Не  воображай,  что  ты  умнее  всех,  Иллюминатор.  Тебе  бы  только
выпендриваться,  черт побери!  Разве Фантомас не учил тебя уму-разуму?  А ты
только что трещал, как настоящий попугай.
     На что Иллюминатор, - а это был именно он! - ответил:
     - Горелка,  ты  мне надоел,  я  бы прекрасно держался в  великосветском
кругу  и  без  всякой  на  то  помощи.  Был  бы  только случай,  а  я  бы  с
удовольствием...  Потом,  учти,  это свинство,  что Фантомас с  нами сделал.
Послал  сюда  и  запретил всякую выпивку.  Ничего,  кроме  минеральной воды!
Испугался, похоже, что мы налижемся.
     В  голосе  Иллюминатора  звучало  глубокое  сожаление.   Он  исподтишка
рассматривал  соблазнительные  бутылки  на   соседних  столиках,   заботливо
уложенные в  плетеные  корзиночки.  Они  невольно притягивали его  тоскливый
взгляд.
     Совершенно  ясно,   что  Фантомас  послал  Иллюминатора  и   Горелку  в
"Шотландский ресторан" вовсе не из удовольствия угостить их дорогим обедом.
     Неразлучная парочка получила,  должно  быть,  очень  четкие  и  строгие
наставления.
     Горелка напомнил своему напарнику:
     - Ты это брось, стерва, - сказал он, с высокомерным видом беря пальцами
кружочки колбасы,  тщательно уложенные на блюде. - Брось коситься на бутылки
и заткнись. Ты лучше порубай. А вот и фраеры!
     Горелка обратил незаметным движением руки внимание Иллюминатора на трех
молодых людей и  двух чрезвычайно элегантных женщин,  чьи  прически украшали
пышные султаны. Они только что вошли и направились к одному из столиков.
     - Разве нам не повезло? - продолжал Горелка. - Сидим себе тихо-мирно, а
тут подваливают эти чуваки и чувихи и прямо за соседний столик!
     - Молчи, старик. Сейчас начинается комедь.
     Иллюминатор согласился:
     - Точно. Давай жевать потихоньку, но держать ухо востро.
     Они договорились, что больше - ни слова.
     В  это  время  элегантная публика занимала места за  столиком,  который
оказался столь удачно по соседству.
     - Дорогой! Вы поухаживаете за нами?
     - Ни за что на свете, моя красавица.
     - Это почему же, мой хороший?
     - Если я буду ухаживать за вами, это даст вам определенные права.
     Пока  новые  гости  церемонно усаживались,  на  почтительном расстоянии
застыли официанты, поближе к столику лебезил метрдотель.
     Наконец  все  уселись.  Молодая,  очень  смуглая  женщина  откинула  на
банкетку медленным и томным движением длинную шелковую шаль.
     Справа от  нее расположился молодой человек с  гладко выбритым и  густо
напудренным лицом,  на  пальцах его красовались перстни.  По  правую руку от
него сидела очень тоненькая белокурая женщина с  прической мадонны и  самыми
прекрасными на свете глазами.
     По  другую  сторону  столика  сидели  двое  молодых  людей,  один  ярко
выраженный блондин,  другой смуглый,  с напомаженными волосами, и, что самое
примечательное,  - из-за манжеты у него вызывающе выглядывал лиловый носовой