Андрей КУРКОВ

                           СМЕРТЬ ПОСТОРОННЕГО



                                   семье Шарп с благодарностью посвящается


                                    1

     Сначала в метре от его ноги упал  камень.  Виктор  оглянулся  -  двое
мужиков с ухмылочкой смотрели на него. Один из них, стоявший у разобранной
булыжниковой мостовой, нагнулся, взял в руки еще один булыжник  и,  словно
играя в  кегельгбане,  покатом  отправил  камень  в  его  сторону.  Виктор
сорвался с места и быстрым шагом, едва  отличимым  от  спортивной  ходьбы,
свернул за угол. "Главное - не бежать!" - твердил он себе.
     Остановился уже около дома. Глянул на висевшие уличные часы -  девять
вечера. Тихо и безлюдно. Зашел в парадное. Теперь  уже  было  не  страшно.
Обычным людям просто  скучно  жить,  развлечения  для  них  теперь  не  по
карману. Отсюда и булыжники катятся.
     Вечер. Кухня. Темень. Просто отключили электричество и свет погас.  В
темноте слышны неторопливые шаги пингвина Миши - он появился у Виктора год
назад осенью, когда зоопарк раздавал голодных зверей всем, кто  сможет  их
прокормить. Виктор тогда поехал и взял королевского пингвина. За неделю до
этого от него как раз ушла подруга. Ему  было  одиноко,  но  пингвин  Миша
принес с собой собственное одиночество и  теперь  два  одиночества  просто
дополняли друг друга, создавая больше впечатление  взаимозависимости,  чем
дружбы.
     Виктор отыскал свечку, зажег ее и поставил в  майонезной  баночке  на
стол. Поэтическая небрежность огонька  заставила  его  найти  в  полумраке
ручку и бумагу. Он сел за стол, лист бумаги между ним и свечой. Этот  лист
надо было чем-то заполнить. Был бы Виктор поэтом - побежала бы  по  белому
листу рифмованная строка, но он не поэт. Он - литератор, застрявший  между
журналистикой и мелкой прозой. Самое удачное, что у него получается -  это
короткие рассказы. Очень короткие. Такие короткие, что даже  если  за  них
будут платить - ему на это не прожить.
     На улице прозвучал  выстрел.  Виктор  дернулся,  приник  к  окну,  за
которым ничего видно не было, потом вернулся к листу  бумаги.  Воображение
уже придумало историю этого выстрела. История заняла один лист - не больше
и не меньше. На последних трагических нотках  свежего  короткого  рассказа
снова появилось  электричество.  Вспыхнула  лампа,  свисавшая  с  потолка.
Виктор задул свечу. Вытащил из морозильника мороженного минтая и положил в
миску Миши.



                                    2