Что королева отправилась в Париж вместе с королем и дофином;
   Что они тронулись в путь около полудня;
   Что они, наконец, решились остановиться во дворце Тюильри  и,  значит,  в
будущем в Париже больше не будет перебоев с хлебом,  так  как  теперь  здесь
поселятся и Булочник, и его жена, и их Подмастерье;
   И что сам он ждет, когда проследует кортеж.
   Это  последнее  утверждение  могло  быть  верным,  однако  нетрудно  было
заметить, что взгляд ремесленника с  большим  любопытством  поворачивался  в
сторону Парижа, нежели  в  сторону  Версаля;  это  обстоятельство  позволяло
предположить, что  он  не  считал  себя  обязанным  давать  подробный  отчет
достойному трактирщику, задавшему этот вопрос.
   Впрочем, спустя несколько минут его внимание было вознаграждено: в  конце
улицы показался человек, одетый почти так же, как он  сам,  и,  по-видимому,
занимавшийся сходным ремеслом.
   Человек этот шагал тяжело, как путник, за плечами которого долгая дорога.
   По мере того, как он приближался, становилось  возможным  разглядеть  его
лицо и определить его возраст.
   Лет ему, должно быть, было столько же,  сколько  и  незнакомцу,  то  есть
можно было смело утверждать, что ему, как говорят в народе, давно перевалило
за сорок.
   Судя по лицу, это  был  простой  человек  с  низменными  наклонностями  и
грубыми чувствами.
   Незнакомец с любопытством его рассматривал;  при  этом  на  лице  у  него
появилось какое-то непонятное выражение, словно одним взглядом он  хотел  бы
оценить, на что дурное и порочное способен этот человек.
   Когда  мастеровой,  подходивший  со  стороны  Парижа,  оказался  всего  в
двадцати шагах от человека, стоявшего в дверях, тот зашел  в  дом,  налил  в
стакан вина и, вернувшись к двери, приподнял стакан и окликнул путника:
   - Эй, приятель! На дворе холодно, а  путь  неблизкий;  не  выпить  ли  по
стаканчику вина, чтобы согреться?
   Шагавший из Парижа ремесленник огляделся, словно желая убедиться  в  том,
что приглашение относилось к нему.
   - Вы со мной говорите? - спросил он.
   - С кем же, по-вашему, я мог разговаривать, если вы один?
   - И вы мне предлагаете стакан вина?
   - А что в этом такого?
   - Хм...
   - Разве мы с вами не из одного цеха или почти так?  Мастеровой  в  другой
раз взглянул на незнакомца.
   - Многие могут причислять себя к одному цеху, - отвечал он, -  тут  важно
знать, мастер ты в своем деле или только подмастерье.
   - Вот это как раз мы и можем выяснить за стаканом вина.
   - Добро! - кивнул ремесленник, направляясь к двери кабачка.
   Незнакомец показал ему стол и  подал  стакан.  Ремесленник  взял  стакан,
взглянул на вино, словно оно внушало его недоверие, которое прошло сразу  же
после того, как незнакомец наполнил до краев и другой стакан.
   - Вы что же, так зазнались, что и не хотите со мной чокнуться? -  спросил
он.
   - Да что вы, наоборот: давайте выпьем за нацию! На мгновение взгляд серых
глаз незнакомца задержался на ремесленнике.