- Может быть, бумаги, которые передаст вам наш сын, помогут вам понять, в
чем дело, дорогая Катрин! - заметил Питу.
   И он подтолкнул Изидора к матери.
   Катрин взяла бумаги из рук малыша.
   - Читайте, Катрин, - попросил Питу.
   Катрин развернула наугад одну из бумаг и прочла:

   "Подтверждаю, что замок Бурсон и прилегающие к нему земли были куплены  и
оплачены мною  вчера  для  Жака-Филиппа  Изидора,  несовершеннолетнего  сына
мадмуазель Катрин Бийо, и вышеуказанный замок Бурсон с прилегающими  к  нему
землями переходит в полное его владение.
   Подпись: Де Лонпре,
   Мэр Виллер-Котре".

   - Что это значит, Питу? - изумилась Катрин. - Как вы догадываетесь, я  ни
слова из всего этого не понимаю!
   - Прочтите другую бумагу, -  предложил  Питу.  Катрин  развернула  другой
листок и прочла:

   "Подтверждаю, что ферма Писле вместе со службами были куплены и  оплачены
мною вчера для гражданки Анны-Катрин  Бийо  и  что  ферма  Писле  вместе  со
службами переходит в полное ее владение.
   Подпись: Де Лонпре,
   мэр Виллер-Котре".

   - Ради Бога, скажите мне, что все это  значит,  или  я  сойду  с  ума!  -
вскричала Катрин.
   - Это значит, - отвечал Питу, - что благодаря тысяче пятистам  пятидесяти
луидорам, найденным мною третьего дня в старом кресле моей тетушки Анжелики,
том самом, которое я разломал на дрова, чтобы вы согрелись, когда  вернетесь
с кладбища, земли и замок Бурсон не уйдут из семьи Шарни, а  ферма  и  земли
Писле будут принадлежать семейству Бийо.
   И Питу подробно  рассказал  Катрин  то,  о  чем  мы  уже  поведали  нашим
читателям.
   - И вы могли сжечь старое кресло, дорогой Питу, когда у вас  была  тысяча
пятьсот пятьдесят луидоров?!
   - Катрин! - отвечал Питу, - ведь вы должны были  вот-вот  вернуться;  вам
пришлось бы ждать, пока я принесу дрова и затоплю  камин,  и  вы  бы  совсем
замерзли.
   Катрин распахнула объятия; Питу подтолкнул к Катрин маленького Изидора.
   - И ты тоже, ты тоже, дорогой Питу! - промолвила Катрин.
   И Катрин разом прижала к себе сына и мужа.
   - О Господи! - пробормотал Питу, задохнувшись от радости и в то же  время
уронив последнюю слезу о судьбе старой девы. - Как подумаю, что  она  умерла
от голода и холода!.. Бедная тетушка Анжелика!
   - Могу поклясться, - С добродушной  миной  воскликнул  толстый  извозчик,
обращаясь к свеженькой прелестной скотнице и указывая ей на Питу и Катрин, -
что этим двоим такая смерть не грозит!