спасти женщин".
     Для нужд  немецко-фашистской  армии,  в  нарушение  всех  международных
конвенций,  преступники  использовали  мирное  население  на  особо  опасных
работах, в частности на работах по разминированию участков.
     Я привожу выдержку из второго раздела этой ноты, четвертый абзац:
     "Везде, где только на советской территории появлялись германские войска
и   германские   власти,   немедленно   устанавливался   режим   жесточайшей
эксплуатации, бесправия и произвола в  отношении  беззащитного  гражданского
населения. Не считаясь ни с возрастом, ни с  состоянием  здоровья  советских
граждан, гитлеровцы, заняв или разрушив их дома, загоняют многих  из  них  в
концентрационные лагеря, заставляя под угрозой пыток, расстрелов и  голодной
смерти бесплатно выполнять различные тяжелые работы, в том числе и  военного
характера. В ряде случаев после  использования  гражданского  населения  для
выполнения тех или иных работ военного характера работавших  для  сохранения
тайны подвергают поголовному расстрелу. Так, в  деревне  Колпино  Смоленской
области оккупанты  погнали  всех  крестьян  строить  мосты  и  блиндажи  для
германских частей. По окончании строительства этих укреплений все  крестьяне
были расстреляны".
     Мирных   жителей   немецкие   фашисты   насильственно   отправляют    в
концентрационные лагеря, искусственно  и  незаконно  увеличивая  этим  число
военнопленных  и  перенося  нечеловеческий  режим,  который  был  установлен
немецко-фашистскими властям" для военнопленных, на мирное на - i селените.
     Я предъявляю Суду, далее,  выписку  из  протокола  судебного  заседания
военного трибунала 374-й стрелковой Любанской дивизии от 29 ноября  1944  г.
Этот документ предъявляется под номером СССР-172.
     Я позволяю здесь себе своими словами изложить  биографические  сведения
об обвиняемом Ле-Курте, который был предан военно-полевому суду. Это был  не
эсэсовец, а ординарный беспартийный обер-ефрейтор немецкой армии, 27 лет. Он
родился  и  проживал  до  войны  в  городе  Штрафгарте,  являлся  владельцем
кинотеатра, затем был призван в армию. Военную службу проходил  в  1-й  роте
4-й авиапехотной дивизии.
     "По существу дела Ле-Курт показал:
     До пленения меня войсками Красной Армии, то есть до 4 февраля 1944  г.,
я служил в 1-й самокатной роте 2-го  авиапехотного  полка  4-й  авиапехотной
дивизии при комендатуре  аэродромного  обслуживания  "Б  33/XI"  лаборантом.
Кроме фотоснимков, я выполнял и другие работы в свободное время, то  есть  я
вместе с солдатами  занимался  в  свободное  от  работы  время  ради  своего
интереса расстрелом военнопленных бойцов Красной  Армии  и  мирных  граждан.
Мной делались отметки в особой книге, сколько я расстрелял  военнопленных  и
мирных граждан...
     Кроме расстрела военнопленных, я  еще  занимался  расстрелом  партизан,
мирных граждан и сжигал дома вместе с населением.
     В ноябре 1942 года я принимал участие в расстреле 92 советских граждан.
     С апреля я принимал участие в расстреле 55 человек советских граждан, я
их расстрелял...
     Кроме этого, я еще участвовал в карательных экспедициях, где  занимался
поджогом домов. Всего мной было сожжено более 30 домов в разных деревнях.  Я
в составе карательной экспедиции  приходил  в  деревню,  заходил  в  дома  и
предупреждал население, чтобы из домов никто не выходил, дома будем жечь.  Я
поджигал дома, а если кто пытался спастись из домов, никто не выпускался  из