заключенных за связанные назад руки. Француз Ле-Дю-Норантен,  испытавший  на
себе эту меру наказания, рассказал, что при подвешивании заключенный  быстро
теряет сознание, после чего  подвешивание  прекращается,  а  когда  сознание
возвращается, подвешивание начинается снова и так происходит много раз.
     Немецкие изверги за малейшую  провинность,  особенно  за  подозрение  в
попытке к бегству, вешали заключенных лагеря.  В  центре  каждого  поля  был
столб с вбитым в него на высоте двух метров кронштейном, на  котором  вешали
людей.
     "Видел я из своего барака,  -  говорит  свидетель,  бывший  заключенный
лагеря советский военнопленный Домашев, - как на столбе, находившемся  среди
поля, вешали людей",
     Возле  прачечной,  на  межполье  между  первым  и  вторым  полем,   был
специальный барак с перекладинами у потолка, на которых вешали людей  целыми
группами.
     Не  меньшим  издевательствам   и   истязаниям   подвергались   женщины,
заключенные в лагере: те же формы  поверок,  непосильный  труд,  избиения  и
издевательства.   Особой   жестокостью    отличались    эсэсовки:    главная
надзирательница  Эрих  и  надзирательницы  Браунштайн,  Девид  Ани,   Вебер,
Кноблик, Эллерт и Редли.
     Комиссия установила много фактов совершенно неслыханных жестокостей  со
стороны немецких палачей в лагере.
     Немец  кампфполицай  Штальбе  Гейнц  на  пленарном  заседании  Комиссии
заявил, что он был  очевидцем,  как  шеф  крематория  обершарфюрер  Мусфельд
связал по рукам и ногам женщину-полячку и живую бросил в печь.
     Свидетели Елинский и Олех, работавшие в лагере,  также  рассказывают  о
сожжении в печах крематория живых людей. "Ребенка отняли у матери от груди и
на глазах ее убили о стенку барака", - говорит свидетель Атрохов.  "Я  видел
лично, - говорит свидетель Баран Эдвард, - как  у  матерей  брали  маленьких
детей и на их глазах убивали:  за  одну  ножку  брали  рукой,  на  другую  -
становились ногой, и таким образом разрывали ребенка".
     Исключительным  садизмом  отличался   заместитель   начальника   лагеря
оберштурмфюрер СС Туманн. Он ставил в ряд на  колени  группы  заключенных  и
ударами палки по голове убивал  их,  он  травил  заключенных  овчарками,  он
принимал самое деятельное и активное участие во всех казнях  и  умерщвлениях
заключенных.
     Таким   образом,   голод,   непосильный   труд,    пытки,    истязания,
издевательства  и  убийства,  сопровождавшиеся  неслыханным  садизмом,  были
поставлены на службу массовому истреблению узников лагеря.
     В подтверждение того, что эти ухищренные садистские  преступления  были
характерны не только для частей СС или специальных  полицейских  частей,  но
что в состояние глубочайшего морального падения главными преступниками войны
были  преднамеренно   ввергнуты   самые   широкие   слои   личного   состава
немецко-фашистских вооруженных сил, я обращаюсь к содержанию ноты  Народного
комиссара иностранных дел СССР  от  6  января  1942  г.,  уже  предъявленной
Трибуналу под номером СССР-51.
     "Нет предела народному гневу и возмущению,  которые  вызывают  во  всем
советском населении и в Красной Армии  бесчисленные  факты  подлых  насилий,
гнусного глумления над женской честью и массовых убийств советских граждан и
гражданок, производимых немецко-фашистскими офицерами  и  солдатами.  Всюду,
где начинает господствовать  германский  штык,  устанавливается  невыносимый