замешательство и испуг придавили просторный дом Хатанзеевых  -  участковый
Мамоков Ваську привез. Мамоков снял тулуп, остался в  шинельке  лейтенанта
милиции, в больших, не  по  росту,  валенках.  Степенно  разгладил  жидкие
светлые волосенки, маленькое рябоватое лицо его  начальственно  хмурилось.
Приехал, собственно, не затем, чтобы проверять воловские документы.  Он  с
ними знаком еще тогда, когда старик гостю сына вызов выправлял. Теперь его
больше интересует, как думает старейшина клана Ваську перевоспитывать! Сам
уважаемый человек, депутат, активист. А сын? Пьяница и дебошир. У Мамокова
дел и без Васьки хватает. Беглец объявился, слышь. Чего  бы  надо  ему?  А
Васька...
     Мамоков генералом расхаживает в притихшем доме.
     - Говори громко и четко! И говори, кто подбивал!
     - Они подбивал!
     - Витька с Валеркой Меховым?
     - Да. Говорят: т„пни! Я и т„пнул.
     - Это значит, укради, - поясняет Мамоков присутствующим. -  Так  тебе
скажут _у_б_е_й_ или _з_а_р_е_ж_ь_, ты тоже сделаешь?
     - Наташка меня не любит! - вдруг начинает  плакать  Васька.  -  Никто
меня не любит! Отец меня не любит. Чужим дом хочет строить. Мне деньги  не
даст, когда умрет! Хочет в фонд отдать!
     Мамоков уже профессором восседает за столом. Он стучит карандашом:
     - Тихо, Васька. Отец правильно думает. Тебе дай деньги  -  ты  совсем
свиньей станешь. Свои пропьешь и отцовские. Сколько,  знаешь,  голодных  и
холодных на белом свете?
     - Это мои деньги! Братьям даст - пускай мне тоже даст. Тогда  Наташка
станет меня любить.
     Волов молча собирается на охоту. Право это у него есть. Целую  неделю
без отдыха был в стаде. Никто не попрекнет.
     Мамоков оставил кричащий дом.  Вышел  на  двор.  Морозило.  Дул  злой
ветер.
     - И  тебе  удивляюсь,  мужик!  Берешь  ружье  и  убегаешь  в  тундру.
Широченные у тебя лыжи. Легкие, удобные. Ловко носишь свое натренированное
тело. Армия, брат, дала тебе закалочку. Форму поддерживаешь... Но  ведь  и
Ваську обижать не надо. Баба что? От греха беги! Вон какие дела.
     - Через два дня уеду.
     - Ну-ну.
     "Малицу Наташа доделает и уеду", - решил.



                                    11

     Бежал он охотно. Свою землю знал. Темнота  плотная,  точно  накрыт  с
головой  черной  рубахой.  Глаза  у  него  острые.  Несколько  раз  тишина
нарушалась: попадал в  могучую  стихию  дикого  оленьего  царства.  Он  им
завидовал: они совсем свободны. А он свободен наполовину.
     Сиганул крепко. Ни одна проволока не выдержала. У-ух мчался!  Вначале
бежал по дубняку. Невысок ростом дубнячок, кряжист, сидит на земле крепко.
Кое-где на притихших деревцах висит лист.  И  тогда  он  еще  подумал:  он
крепче этого дубняка, если  смог  рвануть  от  них.  Не  такой  он  лопух.