не   говоря   уж  об  увесистом  сундуке,  вскоре  прибывшем  морем  на  его
фейрпортский  адрес,  надо  полагать,  свидетельствовали  в  его  пользу  не
меньше, чем осторожная рекомендация его попутчика.


                                 Глава III

                                               Ты у него увидишь груды
                                               Старинных лат, мечей, посуды.
                                               Тут шлемы старые, гребенки,
                                               Два телескопа,
                                               Горшки для каши и солонки
                                               Времен потопа.

                                                                       Бернс

     Устроившись  в  своих  новых  апартаментах  в  Фейрпорте,  мистер Ловел
вспомнил,  что  обещал посетить своего попутчика. Он не сделал этого раньше,
потому  что  при всем добродушии старого джентльмена, так охотно делившегося
своими   знаниями,   в   его   речах  и  манерах  иногда  проскальзывал  тон
превосходства,  который,  по  мнению  его  спутника,  далеко не оправдывался
одной  лишь  разницей  в возрасте. Поэтому он дождался прибытия из Эдинбурга
своего  багажа,  чтобы  одеться в соответствии с модой и своим внешним видом
подчеркнуть  то  положение  в  обществе,  которое он занимал или считал себя
вправе занимать.
     Лишь  на  пятый  день  по  приезде,  подробно  расспросив  о дороге, он
отправился   засвидетельствовать   свое   почтение   владельцу   Монкбарнса.
Тропинка,  тянувшаяся  через  поросший  вереском  холм и луга, привела его к
усадьбе,  стоявшей  на  противоположном  склоне  упомянутого  холма,  откуда
открывался  прекрасный вид на бухту и скользившие по ней суда. Отделенный от
города   возвышенностью,  защищавшей  его  от  северо-западных  ветров,  дом
производил  впечатление  укромного и уединенного уголка. Внешний вид его был
не   слишком  располагающим.  Это  было  старомодное  строение  неправильных
очертаний,  часть  которого  в  те  времена,  когда  поместье  находилось во
владении   монахов,   составляла  обособленную  мызу,  где  жил  эконом  или
управляющий  хозяйством  монастыря. Здесь братия хранила зерно, полученное в
качестве  натуральной  ренты  от  подвластных  обители земледельцев, ибо, по
свойственной  этому  монашескому  ордену  осторожности,  он  всегда требовал
уплаты  натурой.  Отсюда,  как  любил  говорить теперешний владелец, и пошло
название  Монкбарнсобитатели-миряне  добавляли  все  новые  и  новые пристройки, соответственно
потребностям  своих  семей, а так как это делалось с равным пренебрежением к
удобствам  внутри и архитектурной законченности снаружи, вся постройка имела
вид  скопища  зданий, внезапно застывших на месте в самый разгар контрданса,
исполняемого  ими  под  музыку какого-нибудь Амфиона или Орфея. Усадьба была
окружена  высокими  живыми  изгородями  из подстриженного остролиста и тиса.
Некоторые  из  них  все  еще являли искусство "топиарианского" художникаимели  форму  кресел,  башен  или  воспроизводили поединок святого Георгия с
драконом.  Вкус  мистера  Олдбока  не  позволил ему тревожить памятники ныне
утраченного  искусства,  тем  более  что  это, несомненно, разбило бы сердце