боялись,  что  их  изловят   в   брачные   тенета,   несмотря   на   все
предпринимаемые предосторожности. Но он ничего не боялся. Ему  нравилось
рисковать. В  каждом  новом  случае  Банкрофта  интересовало,  насколько
близко он сумеет  подойти  к  официальной  помолвке,  так  и  не  сделав
последнего шага. Но ни разу он  так  и  не  поступился  своей  свободой,
предпочитая не обращать внимания на голос чести.
   Он любил наблюдать, как юные девушки и  их  мамаши  расставляют  свои
ловушки, думая, будто он не замечает их ухищрений. Забавно было  следить
за тем, как они предпринимают поначалу самые осторожные шаги, постепенно
приобретая все более победоносный вид и, наконец, торжествуют над своими
менее удачливыми предшественницами. Банкрофт искренне не понимал, чем же
так привлекательна его особа. Он даже нарочно сетовал на  свою  бедность
тем, чьи болтливые языки неизменно  готовы  были  подхватить  и  понести
любую новость по всему свету. Ведь в конце-то  концов  баронство  -  это
отнюдь не герцогство, в особенности  когда  речь  идет  лишь  о  будущем
возможном наследовании титула. Дядюшке не исполнилось еще и шестидесяти,
к тому же он был просто ходячим воплощением здоровья и силы. И никто  не
мог быть абсолютно уверен, что дядюшка не надумает снова жениться  и  не
станет год от года плодить сыновей!
   Но факт оставался фактом. Мистер Банкрофт знал, что его  почитают  за
хорошую добычу. Возможно, сама сомнительная репутация и неуловимость его
как жениха составляли львиную долю его привлекательности.  Как  мужчинам
кажется, будто даже не слишком красивая женщина с безупречной репутацией
самим своим существованием бросает им  вызов,  так  и  женщинам,  должно
быть, хочется сражаться за обладание сердцем прославленного донжуана.
   Итак, после долгих ухаживаний за хорошенькой и  определенно  небедной
мисс Нэнси Пибоди он принял  приглашение  провести  несколько  недель  в
Холли-Хаусе. Друзья его пребывали в настоящем ажиотаже как из-за  самого
этого приглашения, так и из-за данного Банкрофтом согласия. Они  строили
ужасные гримасы и показывали краем  ладоней,  словно  перепиливают  себе
глотки, в общем, объявили его совершенно  пропащим.  Наперебой,  шумя  и
состязаясь в остроумии, просили обязательно пригласить их на свадьбу,  а
один даже осмелился предложить себя в качестве крестного  для  первенца,
который непременно родится уже через девять месяцев.
   Хорошенькая, богатенькая и тщеславная мисс Пибоди была  забавна,  так
же как и ее  любезная  пышнотелая  мамаша  и  папочка-молчун,  которого,
казалось, вовсе не замечают в этом доме.
   Двух-трехнедельный  деревенский  отдых  в  приятной  компании  обещал
Банкрофту,  помимо  всего  прочего,  полное  удовлетворение  сексуальных
аппетитов. И действительно, не прошло и суток, а он уже успел поладить с
полногрудой жадной служанкой. Девица с радостью отдалась ему и вчера,  и
сегодня утром, причем сама намекнула о своей готовности еще до того, как
он раскрыл рот, чтобы предложить ей это. Флосси принадлежала к тому роду
похотливых дамочек, которые зазывают сами, предусмотрительно задрав юбки
и расставив ноги.  Такие  предпочитают  переходить  прямо  к  делу,  без
лишних, с их точки зрения, формальностей. Добившись  же  своего,  они  с
отъявленным  бесстыдством  упруго  подскакивали  под  ним  или  отчаянно
вертели задами, пока он не кончит. Это всегда было  похоже  на  какой-то
бег наперегонки и едва ли длилось дольше двух-трех  минут.  Так  было  и
вчера, и сегодня.  Покончив  с  любовью,  Флосси  сразу  же  вскакивала,