сейчас только девять! К тому же полностью совпадает только первая половина
стихотворения!
- Ну, это естественно, - хмыкнул Сергей, - "выпьем с горя, где же
кружка" мог только взрослый человек написать...
- Ваш сарказм здесь совершенно неуместен! -- взорвался Василий. --
Эксперимент под угрозой провала, а Вы ерничаете! -- Он вдруг вскочил,
схватил собеседника за грудки, подтянул к себе и жарко задышал в лицо
табачным перегаром:
- У нас давно уже есть подозрение, что Вы вмешиваетесь в естественный
ход эксперимента. Сегодняшнее происшествие -- лишнее тому подтверждение.
Имейте в виду, Сергей Львович -- если наши подозрения подтвердятся, Вам
несдобровать!
Сергей отпихнул противника, сел, отхлебнул еще кофе и совершенно
спокойно ответил:
- По-моему, полковник, Вы ошибаетесь. Ни о каком провале не может быть
и речи -- наоборот, мы получили поразительные результаты! Это успех, а не
провал! А мелкие несоответствия должны были появиться в любом случае -- это
неизбежно.
- Почти семнадцать лет разницы - Вы называете это "мелким
несоответствием"?! Ничего себе "мелочи"! А что он будет писать в двадцать
пять лет -- Вы подумали?
- Ах, вот Вы о чем! -- презрительно усмехнулся Сергей. -- Вы просто
испугались, что он не впишется в те рамочки, которые ему услужливо
приготовлены? Вы слишком многого хотите, родной мой -- вырастить гения,
который ходил бы по одной половице, никогда не заглядывая на другую... А
что, интересно, Вы собирались с ним делать в его тридцать семь лет?
Подсылать в очередной раз Дантеса?
- Ничего мы не собирались с ним делать -- и Вы это прекрасно знаете.
Чтобы провести все необходимые измерения, достаточно проследить его развитие
до тридцати лет или даже чуть меньше.
- А потом? Он начнет вам мешать, и вы от него избавитесь?
- Не городите чепухи! После тридцати лет ваш хваленый гений может
убираться на все четыре стороны -- никому он больше не будет нужен.
Сергей едва не задохнулся от бешенства.
- Ах, вот как -- никому не будет нужен!? Не слишком ли цинично --
поиграть чужой жизнью и бросить?..
- Цинично? -- ядовито ухмыльнулся Василий. -- Это Вы меня обвиняете в
цинизме? А ставить эксперименты над людьми -- не цинично? А нагло лгать
маленькому мальчику, честно глядя в глаза -- не цинично? А рассчитывать
чужую судьбу по вашим дурацким формулам -- не цинично?! -- он уже почти
кричал, в углах губ скопилась пена. Они стояли друг против друга и,
задыхаясь от ярости, судорожно сжимали кулаки, готовые испепелить друг друга
взглядом. Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы в спор вдруг не
вмешалась Надежда Осиповна:
- Мальчики, вы не знаете, где Саша? -- жена Сергея Львовича стояла в
дверях и испуганно смотрела на спорщиков.
- А что с ним? -- "мальчики" моментально остыли.
- Не знаю. В комнате его нет, в библиотеке тоже, на улицу он не
выходил...
- А няня где?