то и вырубил. Сами едва в острог не угодили.
     И вновь в избе стало гомонно,  нищеброды  забранились,  проклиная
бояр и жизнь горемычную.
     Болотников угрюмо слушал их затужные  речи,  на  душе  нарастала,
копилась злоба.
     Лапоток коснулся ладонью его головы,  словно снимал с Иванки  все
нарастающую тяжесть.
     - Чую,  сыне,  буйство в тебе... Терпи. Взойдет солнце и к нам на
двор.

     К утру  Васюта  так  и не заявился.  Дед Лапоток с нищими убрел к
храму Успения, а Иванка понуро ждал Шестака.
     "Ужель в застенок угодил?" - думал он.
     Но Васюта вдруг ввалился в избу. Был весь какой-то взъерошенный и
веселый,  будто  горшок  золота  нашел.  Улыбка  так  и  гуляла по его
довольному лицу. На расспросы Болотникова поведал:
     - Нищие к Лапотку явились,  пир затеяли.  Атаман он у них,  много
лет под его началом бродяжат.  И я вместе с ними  попировал.  Винцо  в
башку  ударило.  Ошалел,  на  волю захотелось.  Пошел на озеро,  а там
гулящую женку повстречал.  Вдовицей назвалась,  к  себе  свела.  У-ух,
баба!
     Васюта с блаженной улыбкой повалился было на лавку, но Болотников
рывком поднял его на ноги.
     - Идем, грехолюб. Дело есть.
     Иванка рассказал  Васюте  о  купеческом  насаде,  о  разговоре  с
мужиком из Угожей.
     - Насад уже уплыл.  Долго с женкой миловался. А в Угожи путь тебе
свободен. Не донес покуда Багрей. Ждут тебя прихожане, святой отче.
     Васюта посерьезнел.
     - Не серчай,  Иванка...  А в Угожи я не пойду.  Не лежит  душа  к
алтарю. Плохой из меня пастырь. Лучше уж в миру бродяжить.
     - В Дикое Поле  со  мной  пойдешь?  -  впервые  напрямик  спросил
Болотников.
     - В Дикое  Поле?..  Прельстил  ты  меня  казачьей  волей.  Пойду,
Иванка. Знать, уж так на роду написано - быть с тобой.
     - Вот и добро, - повеселел Болотников. - А теперь сходим в город.
Надо к дочери Сидорки зайти, поклон передать. Обещали мужику.
     Михей с Фимкой жили в тихой,  зеленой  слободке,  возле  каменной
церкви Исидора Блаженного. У храма толпились прихожане, сняв колпаки и
шапки, крестились на сводчатые врата с иконой.
     Навстречу брел   квелый,   старый  богомолец  с  посохом.  Иванка
остановил его и спросил, указывая на слободку.
     - Где тут Михей Данилов проживает?
     - Михейка Данилов?..  Тот, что митрополиту меды ставит? А вон его
изба на подклете.
     Двор Михейки Данилова был обнесен тыном.  Во дворе - изба белая и
черная,  мыленка,  амбар,  яблоневый  сад.  Болотников постучал медным
кольцом о калитку.  Загремев  цепями,  свирепо  залаяли  псы.  Стучали
долго,  пока  из калитки не распахнулось оконце и не высунулась черная
голова с всклоченной бородой.