наберем.  А могем ишо надолбить, мужики к топору свычны. Так по рукам,
Иван?
     Болотников повернулся к есаулам:
     - Примем ли ватагу, други?
     - Примем, батька, - кивнул Васюта.
     - Чем грудней, тем задору больше, - сказал Нагиба.
     Степан Нетяга возразил:
     - А по мне,  атаман,  без мужичья обойдемся, На кой ляд нам чужие
люди? Сами управимся.
     - Чем же тебе мужичье не по нраву?
     - А  тем,  -  колюче боднул атамана Нетяга.  - Неча в чужой котел
лапу запускать.
     По лицу Болотникова пробежала тень.
     - Зазорно  слушать  тебя,  Степан.  Ужель  донские  казаки  такие
скареды?  Ужель от своего брата-мужика нам откреститься?  Зазорно!  Да
ежели большой караван выпадет,  на всех добычи хватит. Седни мы ватаге
поможем,  завтра - она нам.  Как знать, не пришлось бы зимовать здесь.
Тогда первый мужику поклонишься.  Приди,  сердешный, да избенку сруби.
Так ли, есаулы?
     - Вестимо,  батька.  С мужиками  надо  жить,  вкупе,  -  произнес
Нечайка.
     - Вот и я так мыслю.  Воедино пойдем на струги.  Казак да мужик -
сила!

     На пятый день весь дозор прибежал на стан.
     - Плывут, атаман! Никак, стругов тридцать!
     Болотников оживился.
     - Добро! С какой стороны?
     - С верху, батька.
     Иван выхватил из-за кушака пистоль, выпалил в воздух.
     - К челнам, донцы!
     Повольники кинулись к Усе. Река заполнилась гомоном гулебщиков, в
челны полетели веревки и крючья, багры и топоры.
     - Где купцов встретим, Иван Исаевич? - спросил Нагиба.
     - Тут  и  встретим,  Волга  обок,  -  проверяя пистоли,  рассудил
Нечайка.
     - Вестимо, из устья и вдарим. Ну, держись, купцы! - задорно, весь
в предвкушении битвы, воскликнул Васюта.
     Но Болотников охладил пыл есаулов:
     - Мыслю иное, други. Надо плыть в верховье Усы.
     - В верховье?!  - опешил Нечайка.  - Да в уме ли ты, батька? День
потеряем!
     Не вдруг поняли атамана и другие есаулы.
     - Добыча рядом, батька. Зачем от купцов пятиться?
     - Веди на струги!
     - Поведу,  да не тем путем.  Тут,  подле устья,  самое угрозливое
место для купца. Он плывет да думает: вот Жигули да разбойная речонка,
откуда гулебщики могут выскочить.  И оружные люди усторожливы. Ждут! К
бою  изготовились.  А  коль  с  пушками плывут,  так уж и ядра сунули.
Берегись, повольница! Будет вам дуван, кровью захлебнетесь, - высказал