- Айда на Иргиз!
Два дня летели кони степным левобережьем, два дня неслись казаки
к Иргиз-реке.
- Скоро ли, дедко? - спрашивал на привалах Болотников.
- Скоро, атаман. Лишь бы до Орлиного утеса доскакать.
Орлиный утес завиднелся на другое утро; был он крут и горист,
утопал в густых лесах.
- А вот и Большой Иргиз, дети, - приподнимаясь на стременах,
молвил Гаруня.
На пологом, пустынном левобережье блеснула река. Подъехали ближе.
Река была извилистой и довольно широкой.
- От Камня бежит, - пояснил Гаруня. - Доводилось и по ней плыть.
Игрива да петлява река, долго плыли...
- О Скрытне сказывай, - нетерпеливо перебил старого казака
Нагиба.
- Укажу и Скрытню, - мотнул головой Гаруня. - Но то надо Волгу
переплыть, дети.
Переплыли.
Дед прошелся вдоль крутояра и вновь вернулся к казакам. Смущенно
кашлянул в бороду.
- Никак, малость запамятовал, хлопцы. Скрытня и есть Скрытня.
Пожалуй, влево гляну.
Дед пошел влево и надолго пропал. Вернулся вконец обескураженный.
- Никак, черти унесли, дети. Была Скрытня и нет.
- А я чего гутарил? - подступил к старику Нагиба. - Набрехал,
дед!
- Гаруня не брешет, дети, - истово перекрестился казак. - Была
Скрытня! Вон за той отмелью. Зрите гору, что к Волге жмется? Вот тут
Скрытня и выбегала.
- А ну, пойдем, дед, - потянул старика Болотников. Лицо его
отяжелело, наугрюмилось. Ужель весь этот долгий, утомительный переход
был напрасен? Казаки еще вечор приели последние запасы сухарей,
толокна и сушеного мяса.
Отмель кончилась, далее коса обрывалась, к самой воде подступали
высокие, неприступные горы; тут же, в небольшом углублении сажени на
три, буйно разросся камыш.
- Здесь была речка?
- Здесь, атаман. Горы эти и сосны крепко помню. Отсель речка
выбегала. А ныне сгинула. Чудно, право.
Болотников зорко глянул на камыш; был он густ, по пожухл.
Покачивались кочи. Шагнул к самому краю, выхватил саблю и трижды
полоснул по камышу. В открывшемся пространстве увидел конец толстого
осклизлого бревна. Усмехнулся.
- Тут твоя речка, дедко.
- Да ну?
- Тут!
Болотников приподнял за край бревно, отвел в сторону и бросил в
воду. Кочи тотчас же стронулись с места и поплыли в Волгу.
- Уразумел теперь, дедко?