реальным,  чем наше собственное  существование.  Такие  старомодные взгляды,
наверное,  вызовут  у  Вас   улыбку.   Готов  согласиться,   взгляды   прямо
противоположного свойства  ничуть  не более нелепы,  но в конце концов, наши
воззрения помогали нам жить. Поскольку ничто не могло отменить  того, что мы
- потомки этих почти легендарных личностей, ничто не могло помешать  и тому,
чтобы  их  продолжали почитать  в  нас,  - это и  впрямь  было  единственной
неотчуждаемой частью семейного наследства. Никто  не ставил нам в упрек, что
у нас меньше денег, чем  было когда-то у них, и мы не пользуемся их влиянием
-  это находили  вполне  естественным.  Напротив, желание сравняться с этими
знаменитыми  людьми было  бы воспринято как нечто  неприличное, как какое-то
неуместное тщеславие.
   И  потому  машину,  на  которой  мы  ездили  в  церковь,  всюду,  кроме
Вороинова,  посчитали  бы  старомодной,  однако,   мне  кажется,  обитателей
Вороинова новая машина коробила бы больше, и никто не замечал, что наша мать
редко обновляла  свои  туалеты. Мы,  представители  семьи Жера, были  просто
завершающим звеном в  родословии некой семьи  из старинной  области Северной
Богемии.  Можно было подумать, что мы  вообще не существуем,  что  зеркала в
нашем  доме   по-прежнему   отражают  образы   невидимых,  но   куда   более
значительных, чем мы, персонажей. Мне не хотелось  бы создавать впечатление,
будто  я  стараюсь эффектно закончить  фразу, но, можно сказать, в  каком-то
смысле живые члены старинных семей кажутся тенями умерших.
   Простите, что я  так  долго рассказываю о  Вороинове прежних дней, но я
его очень любил. Я понимаю, это слабость,  не надо ничего любить или хотя бы
не надо любить слишком сильно. Нельзя сказать, что мы были очень счастливы в
Вороинове, во  всяком  случае, там никогда не веселились. Не помню,  чтобы в
нашем  доме когда-нибудь  звучал  смех,  даже девичий, - его сразу старались
подавить.  В старинных  семьях  смеются редко.  В конце концов,  в них  даже
говорить привыкают приглушенным голосом, словно боясь разбудить воспоминания
- ведь  и в самом  деле  лучше, когда они мирно спят. Но и несчастными мы не
были,  и  должен сказать, я не видел, чтобы  кто-нибудь когда-нибудь плакал.
Просто   все   были   немного   печальны.   Это   объяснялось   не   столько
обстоятельствами,  сколько свойствами характера, и  все,  кто меня  окружал,
считали, что печаль не мешает быть счастливым.
   В  ту пору дом был таким же белым, как теперь,  со множеством  колонн и
окон,  построенный  в  том  французском   стиле,  который  был  присущ  веку
Екатерины. Но тогда этот старый  дом совсем обветшал - ведь только благодаря
Вам  его  отремонтировали, когда мы поженились.  Но Вам нетрудно представить
себе, как он выглядел в ту  пору, - вспомните, каким Вы увидели его, приехав
в Вороиново в  первый раз. Наверняка  строили его не для того, чтобы вести в
нем однообразную жизнь; думаю, его возвели, чтобы устраивать празднества  (в
ту пору,  когда  их  еще устраивали),  по  прихоти  одного  из моих предков,
который хотел выставить напоказ свою  роскошь.  Таковы все  постройки  ХVIII
века -  кажется, что они созданы  для приема гостей,  а  мы в них всего лишь
визитеры, чувствующие  себя не на  своем  месте. Тщетны оказывались все наши
усилия - дом всегда был слишком велик для нас, и в  нем всегда было холодно.
Мне  казалось также,  что  он не очень прочен  -  и  в  самом деле,  белизна
подобных  домов,  такая  унылая  под  пеленой  снега,  наводит  на  мысль  о
хрупкости. Сразу чувствуется, что их когда-то предназначили для более теплых
краев люди, легче относящиеся к жизни. Но  теперь я знаю, что эта постройка,
с виду такая  ненадежная, словно бы рассчитанная на один летний сезон, будет