ночном клубе сказали, что  Вас  тошнит,  если  вокруг  много  интеллигентных
людей, похожих на академика Лихачева. По-моему, если их вокруг много,  тогда
не тошнит, а наоборот - приятно для глаз и для слуха. А поскольку  Москва  -
город маленький, то у меня к Вам еще просьба; если  Кожа  меня  все-таки  не
зарежет и Вы нас опять где-нибудь случайно  встретите,  то,  пожалуйста,  не
ебите  нас  в  глаз,  а,  если  это,  конечно,  возможно,  спокойно  с  нами
пообщайтесь.
 
   Достоевского эта история поразила.
   - Вот, Иван Сергеевич, красота спасет мир, - Достоевский вскочил, - чтобы
Вы там не гавкали со своей ебаной Муму. Вы и к русской идее относитесь как к
собаке; Вам кажется, что ее можно также взять за шкирку, утопить  и  завести
новую. Вы, Иван Сергеевич, никогда в русскую идею не верили. И в  Христа  не
верили.
   - Я слишком Вас уважаю как писателя и поэтому больше не скажу ни слова, -
окончательно обиделся Тургенев.
   - Потому что Вы, Иван Сергеевич, - блядун. Из-за Вас  к  нам  на  сайт  и
пишут в основном одни бляди, - Достоевский никак не мог успокоиться.
   - Иван Сергеевич даже и не блядун,  а  сверлун,  -  неожиданно  поддержал
Достоевского Толстой, - Иван Сергеевич  дыры  в  женских  туалетах  сверлит,
чтобы понаблюдать, как бабы срут, а все со своей цивилизацией лезет.
   - Вы, Лев Николаевич, не головой лысы, Вы  душой  лысы.  -  Тургенев  мог
стерпеть грубость от Достоевского, но от Толстого уже, вероятно, не мог.
   А читатели уже задавали новые вопросы.
 
   Хотя вы ни на один вопрос и не ответили, но я все равно к вопросу о  том,
погибла Россия или нет. Сам я инвалид с детства, когда пьяная мама во  время
приступа экзистенциальной тоски прищемила  мне  половой  член  дверью  и  не
заметила, времени у меня с тех пор свободного много, на работу  и  на  учебу
таких потому что все равно не берут, семьи у меня по той  же  самой  причине
тоже нет, вот я хожу и наблюдаю, - погибла, мол, Россия или еще, значит,  не
погибла. Сначала я думал, что погибла, но вот  теперь  после  одного  случая
увидел, что нет. Жива Россия! Жива страна, где я встречал с мамой, пока  она
еще не пила и даже когда пила, рассвет и о которой столько всего интересного
нам рассказали русские писатели.
   И вот как я об этом узнал. Было это на Октябрьской  площади,  где  забыли
снести памятник Ленину. Там в сквере пили водку два бомжа, один  из  которых
по внешнему виду нигде не живет и называет себя Васей, а второй по  внешнему
виду более приличный и все-таки иногда живет где-то в квартире. Вася был без
ноги, а тот, который более приличный, жаловался  на  жизнь.  И  тогда  Вася,
который без ноги, рассказал ему, чтобы вселить оптимизм, случай. Однажды,  а
нога тогда еще была, он собрался  было  ночевать  на  помойке,  потому  что,
известное дело, отовсюду гонят и больше негде. И вдруг видит стоящие  в  ряд
на мусорном баке десять лицензионных видеокассет. Распечатанных, правда,  но
на вид совсем как новых. На следующий день, опохмелившись,  Вася  отнес  все
кассеты на Даниловский рынок мужику в  видеосервис.  Мужик  из  видеосервиса
сначала доебался - откуда кассеты и что на них за фильмы, но потом взял  все
десять по пятнадцать рублей за штуку.  Сто  пятьдесят  рублей  за  все.  Все
хорошо. Бывает лучше, да лучше уже некуда. И пошли они все на хуй.  И  ебись
они все конем. И еще Вася сказал мужику из видеосервиса, что  мужик  кассеты