- Прямая? Скорей вопросительный знак. Поживешь с мое, вот  и  согнешься
от времени в вопросительный знак. Только вопросу в  нем  никакого  -  одна
точка. Ясно?
   - Гм... Ясно-то оно ясно, да не очень. Если говорить не о наших с  вами
годах...
   - А у нас с тобой годы разные. Мои  тебе  без  надобности;  а  свои  не
отдашь.
   - ...а о временно-пространственном континууме, то я глубоко уверен, что
его нельзя выразить прямой. Нет,  дядя  Михеич,  это  скорее  своеобразная
фигура, несколько напоминающая восьмерку...
   - А может, шестерку? На шестерке я на работу ездию.
   - Ах, дядя Михеич, тут перед вами новое понимание  сущности  материи  и
времени излагается, а вы ерничаете.
   - Но, но, после двадцати одного ноль-ноль, товарыш Скрыпник,  понимание
времени в моих руках.
   - Как хотите, но вот эта штуковина перед вами может создавать пробой во
времени и пространстве. Вроде машины времени, перебрасывающей предметы  из
одного времени в другое. Да, да, один  раз  у  меня  это  уже  получилось.
Исчезла ваза с конфетами, а  вместо  нее  появился  булыжник.  Камень.  По
приблизительному анализу ему миллионов восемь лет,  но  к  какому  моменту
отнести пробой, пятьсот лет назад или пятьсот тысяч, - не знаю.  Камень-то
мог лежать сколько угодно, пока пробой не перебросил его в сегодня, а вазу
с конфетами на его место. Увы, пока еще я даже не  могу  гарантировать  не
только заданное время, но даже и место попадания в  пространстве.  Ваза-то
исчезла в трех кварталах отсюда. И узнал я об этом случайно...
   - Слушай, Ваня, а ты когда в отпуске был?
   - А что, дядя Михеич?
   - А то, что отдохнуть тебе нужно. Понимаешь? Помню, лет тридцать,  нет,
вру, тридцать пять  назад  один  сосед  мой  -  тогда  еще  большинство  в
коммунальных квартирах жило - три года без отпуска вкалывал,  все  боялся,
как бы на его место во время  отсутствия  другого  не  посадили.  Так  все
ничего, человек тихий, пил только всухую, пока все досуха не выпьет  -  не
остановится. Так вот, говорю, три года без отпуска протрубил,  а  потом  и
говорит жене: давай, мол, разводиться и имущество делить. Сказал  и  диван
пополам пилой пилить взялся. Увезли его. Не-ет, Ваня, человек без  отпуску
не должен, а то будет ему ваза с конфетами в трех кварталах отсюда. И еще,
Ваня, нужно тебе жениться. Женатый человек булыжниками не  швыряется  и  в
чужое время не лезет, особенно после двадцати одного ноль-ноль.
   Скрыпник рассмеялся и пожал вахтеру руку:
   - В вашем лице, дядя Михеич, я приветствую  здравый  смысл,  недостаток
которого у ученых столько раз приводил к великим  открытиям.  Я,  конечно,
еще далеко не ученый,  но  здравый  смысл  не  люблю.  Скучно  со  здравым
смыслом.
   - А может, не ты его, а он тебя не любит? - вздохнул вахтер, и ключи  в
его руке сострадательно звякнули. - Долго-то еще пробивать время будешь? А
то уже одиннадцать.
   - Еще часок, дядя Михеич,  вот  еще  раз  попробую  с  пространственным
фиксатором повозиться.  Да  вы  не  беспокойтесь,  -  добавил  он,  поймав
озабоченный взгляд вахтера, - окно я закрою, свет  погашу,  а  уж  пробоев
сегодня и подавно не будет. Накопитель энергии еще не подзарядился. К утру