интонации. Подчеркивание глубины сцены типично для созданного  компьютером
изображения.
     Я сунул руку в карман и нащупал кристалл.
     - Мне кажется, вы ошиблись, - ответил я.
     - Мне нужна женщина, - сказал он. Это заявление поразило меня, вывело
из равновесия.  -  Вот  что  я  предлагаю:  мне  бы  стоило  двести  тысяч
стандартов, чтобы послать своих людей за ней, и я бы получил  ее.  Но  для
обоих нас было бы легче, если бы вы сами  привели  ее  ко  мне  и  приняли
двести тысяч в знак моей признательности.
     - А что вы с ней сделаете? - спросил я. Джафари, не отвечая,  смотрел
на меня. Я почувствовал, что задал глупый вопрос. - Она  очень  больна,  -
выпалил я. - В течение нескольких дней ей опасно передвигаться.
     - Я охочусь за ней несколько месяцев,  но  сейчас  это  кончится.  До
захода солнца вы должны привезти ее в аэропорт в Колоне! Поняли?
     - Да, понял.
     Он, казалось, смотрит на меня мгновение, словно  действительно  может
увидеть.
     - Вы не совершите ничего неразумного? Не попытаетесь сбежать?
     - Нет.
     - Вы и не сможете. У вас нет выбора.
     - Понимаю.
     - Хорошо, - сказал Джафари. - Я буду добр к ней. Так ей будет  лучше.
Я не бесчеловечен.
     - Я не убегу, - сказал я. Джафари прервал  связь.  Я  сел  на  диван,
чувствуя себя словно в ящике. Обдумал каждое его слово,  каждый  жест.  Он
пригрозил, что пошлет ко мне своих людей, и я подумал, не те ли это  люди,
что вырвали Тамаре руку. И какие люди могут так поступить? Последние слова
Джафари намекали на эмоцию или по крайней мере на подобие эмоции.  ОМП  не
может легально действовать на Земле. Но  я  знал,  что  это  не  остановит
Джафари.  Как  начальник  отдела  кибернетической   разведки,   он   может
подключиться  к  искусственному  разуму  армии,  и  в   его   распоряжении
кристаллический  мозг,  в  котором  содержится  в  миллиарды  раз   больше
информации, чем в органических. Я не смогу снять деньги со счета в  банке,
позвонить, пересечь границу,  миновать  полицейский  монитор.  Я  смачивал
губкой голову Тамары, пока усталость не одолела меня.


     Через несколько часов после рассвета из спальни вышел Флако.
     - Ах, Анжело, - сказал он, - если бы меня разбудил  ангел  смерти,  я
обнял бы его от всего сердца. Как я жалею,  что  мой  дедушка  не  изобрел
напиток, которым можно напиться без похмелья.
     - Небольшая цена за такое счастье, - процитировал я  в  ответ  старую
песню. Флако сел на кровать, а я пощупал голову Тамары  в  поисках  шрама,
любого признака, что ее мозг пересажен. Признаков не было, но  это  ничего
не значит: хороший  пластический  хирург  никакого  шрама  не  оставит.  Я
сказал: - Присмотри за Тамарой,  -  и  пошел  готовить  завтрак.  Поджарил
немного gallo pinto - это блюдо из бобов с рисом, открыл пакет с пончиками
и сварил кофе.
     Вскоре на кухню пришел Флако.
     - Она спит, как ангел, - сказал он.