рассказывала Ольга Александровна, -- но  я  полюбила  его  всем
сердцем.  Он  был добр и великодушен со всеми, с кем доводилось
ему встречаться. Я никогда не видела, чтобы он старался вылезти
вперед или сердился, если проигрывал  в  какой-то  игре.  И  он
искренно  веровал  в Бога. Помню один жаркий летний день, когда
брат попросил меня сходить вместе с ним в дворцовую  церковь  в
Большом  дворце  в Петергофе. Зачем он хочет пойти туда, он мне
не сказал, а расспрашивать его я не стала. Мне кажется,  служба
уже  шла,  потому  что,  как  мне  вспоминается, в храме ходили
священники. Неожиданно началась страшная гроза. Вдруг  появился
огненный шар. Скользя от одной иконы к другой, расположенной на
огромном  иконостасе,  он  как  бы  повис  над головой Ники. Он
крепко схватил меня за руку; что-то  мне  подсказало,  что  для
него  наступило  время тяжких испытаний, и что я, хотя и совсем
маленькая   девочка,   смогу   облегчить   его   страдания.   Я
почувствовала гордость и одновременно робость.
     Когда  Великая княгиня назвала время, когда произошел этот
случай, я понял, о чем шла речь. Период с 1892 по 1893 год  был
тем  периодом  времени,  когда  Цесаревич,  искренне  и  горячо
любивший принцессу  Гессен-Дармштадтскую  Алису,  почувствовал,
что  ему  никогда  не  удастся  завоевать  ее. Она неоднократно
отказывалась выйти за него замуж, потому что не  хотела  менять
лютеранскую  религию  на  православие. У Николая Александровича
действительно был период  "тяжелых  испытаний",  и  по-видимому
только  младшая  сестра,  одна из всей семьи, могла понять его,
как никто другой.
     Жизнь в Александрии была простой и безыскусной.
     -- Папа вставал очень рано и шел в лес по грибы,  к  обеду
он  приносил  большую  корзину  грибов.  Иногда  вместе  с  ним
отправлялся кто-нибудь из нас, детей. Мы были свободны с утра и
до вечера,  но  Царский  труд  не  позволял  Папа  отдохнуть  в
настоящем   смысле  этого  слова.  Каждое  утро  из  Петербурга
приезжали министры и другие чиновники, и  отец  был  занят  как
всегда.
     Особой  достопримечательностью Петергофа были его фонтаны.
Огромный парк был открыт  для  доступа  публики;  отдыхающие  и
туристы  приезжали тысячами, и к концу пребывания Царской семьи
в Петергофе  чины  охраны,  должно  быть,  очень  уставали.  Не
проходило,  пожалуй,  ни  одного  дня,  чтобы  Царские  дети не
приходили полюбоваться на фонтаны: "Самсон,  раздирающий  пасть
льва",  "Сахарная голова", "Шахматная горка", "Ниобея", "Адам и
Ева" и многие другие.
     -- В числе фрейлин у Мама были две  древние  старые  девы.
Это  были  сестры  графини  Мария и Аглая Кутузовы. Однажды они
были приглашены на обед в Большой дворец  в  Петергофе,  и  обе
решили  встретиться  у  фонтана "Адам". Бедные старушки едва не
опоздали на обед: одна из них ждала возле "Адама", а вторая  --
возле  "Евы". Ни одна не догадалась, что из-за одной скульптуры
не видно вторую.
     Почти весь клан Романовых жил или в Петергофе  или  же  по