Императорская  Семья,  были  чрезвычайно  религиозными  людьми,
воспитанными в православной вере.
     3.  Я  присутствовал  при  встрече  госпожи  Чайковской  с
Феликсом Шанковским, во время которой  последний  узнал  в  ней
свою  сестру,  Франциску  Шанковскую,  и  согласился  подписать
документ, свидетельствующий об этом. Позднее, посоветовавшись с
сестрой за пределами слышимости, такой  документ  он  отказался
подписать   по   причинам,  которые  нетрудно  понять:  он  был
коммунист, бедный горняк, у матери  была  тяжелая  форма  рака,
жили  они  без  средств,  в  то  время как его сестра обитала в
замке, и с нею обращались, как  с  возможной  Великой  княжной.
Зачем  ему  было портить "карьеру" сестре? [В 1927 году частный
детектив,  расследовавший  дело  Чайковской-Андерсон,   получил
убедительные  доказательства того, что госпожа Чайковская -- не
кто  иная,  как  польская   крестьянка   по   имени   Франциска
Шанковская,  об  исчезновении  которой  была  извещена  полиция
приблизительно в то самое время, когда в феврале 1920 года была
вытащена  из  канала  госпожа  Андерсон.  Брат  этой   польской
крестьянки,  Феликс  Шанковский, был направлен властями в замок
Зеон для очной ставки с сестрой (Примечание автора.)]
     4. Все лица, лично знавшие Великую княжну, увидев  госпожу
Чайковскую,  не  признали  в  ней  Великую княжну Анастасию, не
нашли в ней никакого сходства или же нашли лишь  незначительное
сходство.  Некоторые  из этих лиц имели корыстные помыслы, но в
большинстве   своем   это   были   былые   русские,   преданные
Императорской  Семье,  которые  надеялись отыскать кого-то, кто
уцелел из Императорской Семьи, и к проблеме Чайковской-Андерсон
относились, как бы в ослеплении именем Великой княжны.
     5.  Доктор  Кострицкий,   дантист   Императорской   Семьи,
письменно  засвидетельствовал,  что  зубы  госпожи  Чайковской,
слепок с которых, изготовленный нашим семейным дантистом в 1927
году, мы ему переслали, не имеют ничего общего с зубами Великой
княжны Анастасии Николаевны.
     Мое    личное    впечатление    таково,    что     госпожа
Чайковская-Андерсон  --  выходец из семьи с низким общественным
положением; она не  обладала  природной  грацией,  свойственной
детям  Императорской  Семьи, и несомненно вела себя не так, как
подобает  даме.  Мои  впечатления,  разумеется,   не   являются
доказательствами, но приведенные выше факты являются таковыми.
     В  заключение  должен  отметить,  что  мой отец согласился
принять госпожу Чайковскую у себя в Зеоне,  заявив  нам:  "Если
это Великая княжна, то было бы преступлением не помочь ей. Если
же   это   не   Великая   княжна,  то  я  не  совершу  никакого
преступления, предоставив кров бедной, больной,  подвергающейся
преследованиям   женщине,  одновременно  предпринимая  меры  по
установлению ее личности".
     (подпись) Димитрий Лейхтенбергский

     II. Привожу копию письменного свидетельства,  данного  под
присягой  Томасом  Г.  Престоном  (ныне  сэр Томас Г. Престон),