Сержант Куницын, не шевелясь, исподлобья посмотрел на майора:
   - Даже не знаю,  кому  сейчас  лучше  -  нам  или  им,  -  и  он,  не
оборачиваясь, указал через плечо незажженной сигаретой  без  фильтра  на
перегородку.
   В этом же вагоне, за перегородкой, в свежеструганых, пахнущих  смолой
деревянных ящиках тряслись вместе с тремя захмелевшими спецназовцами  их
погибшие товарищи, запаянные в цинковые гробы.
   Прошлая командировка в Чечню для бригады спецназа  из  города  Ельска
оказалась на удивление удачной, хотя им пришлось и штурмовать Грозный, и
зачищать его. Никто из роты даже не был ранен.  Тогда  они  возвращались
под  бравурные  марши,  счастливые,  звеня  наградами.  А  вот  нынешняя
командировка не задалась.
   В первую же неделю отряд потерял,  напоровшись  на  засаду  в  горах,
четверых бойцов - одного офицера и трех сержантов. Пятеро в том  тяжелом
бою получили ранения. И майор Грушин понимал: эти пятеро если и  встанут
в строй, то не скоро. Как сказали медики, их  жизни  вне  опасности,  но
ранения очень серьезные.
   Майор был мрачен - то несчастье в Чечне произошло слишком неожиданно.
   Спирт никого не брал, спецназовцы уже четвертые  сутки  находились  в
состоянии полухмельной озлобленности. И не приведи Господь, если  бы  их
кто-нибудь случайно зацепил! Спасало лишь то, что они ехали в  отдельном
почтовом вагоне, прицепленном к пассажирскому составу.
   - Отсюда я дорогу уже  хорошо  знаю.  Сейчас  будет  мост,  -  сказал
сержант Куницын и крепко прижал горячую небритую щеку к холодному стеклу
окна, словно капли дождя с той стороны могли остудить ее.
   Стало слышно, как грохочет над ночной рекой  дизель,  идущий  впереди
состава. Последний вагон зашатало сильнее, и Олег Сапожников прислонился
к майору.
   Майор обнял сержанта за плечи, прижал к себе:
   - Не убивайся,  Олег.  Война,  брат,  она  такая...  всегда  забирает
лучших.
   Один из погибших,  сержант  Борис  Батюшков,  был  двоюродным  братом
сержанта Сапожникова.
   Они жили на одной улице, вместе  ходили  в  школу,  только  в  разные
классы, вместе пошли служить в армию, а затем остались контрактниками.
   Поезд прогрохотал по мосту и въехал в  высокий  лес,  подступавший  к
самой насыпи.
   - Ну вот, еще меньше осталось, - сказал майор,  глядя  на  стакан,  -
налей-ка мне еще.
   Куницын налил майору полстакана спирта, хотел плеснуть воды, но майор
резко прикрыл стакан широкой ладонью.
   - Не стоит.
   Он залпом проглотил спирт и закурил.  Сигарета  медленно  намокала  в
потных пальцах. Лишний, если считать по количеству пьющих, стакан,  один
на четверых погибших,  накрытый  успевшим  зачерстветь  ломтиком  хлеба,
подрагивал у самого окна. И время от времени пульсирующий  ртутный  блик
от встречного поезда, вспыхивал на поверхности жидкости.
   Майор  Грушин  затянулся  и,  промокнув  вспотевший   лоб   волосатым
предплечьем, мягко и нежно произнес:
   - Вы, парни, особо не распространяйтесь, что произошло и как.