заплатишь, он слезу не пустит. А тут получи задаром такое удовольствие!
   Пришли на похороны и ракетчики. Держались вместе, боясь  расходиться.
В части все знали о вчерашнем происшествии  в  ресторане,  неровен  час,
нарвешься на обиженного ОМОНовца.
   Наконец на площади появился микроавтобус с телевизионщиками. Проехали
они нагло, не обращая внимания на знаки. Микроавтобус въехал на тротуар,
водитель остановил его у самой стены Дома офицеров. Оператор  с  камерой
на плече отбежал от здания и, присев, принялся снимать флаги с траурными
лентами.
   - Крупнее бери, - громко, словно они здесь  были  одни,  распорядился
режиссер. - Прошлый раз мелко снял.
   - Флаги зато красиво вышли.
   - Мне не флаги нужны, а ленты на них. Панораму площади дай.
   Режиссер  еле  успевал  перебегать  с  места  на  место,  так,  чтобы
постоянно находиться за спиной у оператора и не попасть в кадр. Затем он
потащил оператора за рукав:
   -  Вдоль  очереди  камеру  проведи,  чтобы  можно  было   сказать   о
нескончаемом потоке людей.
   Оператор был настоящим профессионалом.
   Ему было все равно, что снимать, все  выходило  одинаково  красиво  и
впечатляюще, режиссеру оставалось лишь правильно сформулировать задачу.
   - Потеснитесь-ка, разойдитесь, пропустите,  -  трое  телевизионщиков,
расталкивая народ, пробивались в траурный зал.
   И все-таки гробы  с  погибшими,  заплаканные  родственники  заставили
замолчать и режиссера.
   Он лишь неодобрительно  покосился  на  завешенные  красной  и  черной
материей окна. Света было явно недостаточно.
   - Вытянем, - оператор кивнул режиссеру.
   В зале появились заместитель министра, священник, мэр и  подполковник
Кабанов. Оператор снял то, что от него требуется, наперед  зная  запросы
неприхотливого режиссера выпусков новостей: четыре гроба  общим  планом,
затем каждый по отдельности, фотографии и таблички временных  памятников
с годами жизни и фамилиями погибших.
   Напоследок оператор отснял стол, заваленный цветами.  На  этом  плане
кнопку камеры он держал включенной целую минуту,  зная,  что,  возможно,
здесь прозвучит финальный текст диктора. Да и молчание в конце репортажа
должно продлиться секунд семь - минута молчания.
   - Теперь можно и на кладбище ехать, - прошептал на ухо мэру режиссер,
умудряясь при этом пожать Цветкову руку. - Вы особенно  не  затягивайте,
нам еще репортаж о жизни военных у ракетчиков снять  надо,  -  сказал  и
пошел, не дожидаясь ответа, словно его слово было здесь  законом  и  все
происходящее в городе - частью уже написанного сценария.
   Телевизионная  группа  отсняла   выступление   заместителя   министра
целиком, остальных снимали выборочно по две-три фразы,  почти  наверняка
зная, что они в эфир не попадут.
   - Теперь, - важно произнес мэр  Цветков,  -  пусть  останутся  только
родственники и близкие погибших. Всех остальных прошу покинуть  траурный
зал.
   Из динамиков лилась негромкая траурная музыка. В зале пахло  цветами,
но это был не аромат, а удушливый запах мертвых  растений,  смешанный  с