Развернутая  газета  в  углу  дивана  легонько  вздрогнула.   Стеблов
по-прежнему ничего не замечал.
   - Это граф Бухвостов,  -  сказал  он.  -  Кстати,  я  просил  бы  вас
отправить на дом к графу конвой. Его необходимо арестовать  и  допросить
по делу, которое я расследую.
   - И что же это за дело? - продолжая со скрытой  усмешкой  поглядывать
на газету, поинтересовался полковник.
   - Дело о государственной измене, - железным голосом ответил  Стеблов.
- Княжна Мария Андреевна Вязмитинова, подозреваемая мною в пособничестве
французам, нынче  утром  бежала  в  неизвестном  направлении  при  явном
содействии графа Бухвостова, который скрыл от меня сей факт.
   - Ай-яй-яй! - воскликнул Шелепов. - Каков мерзавец! Нет, кто  бы  мог
подумать! Но  вы  уверены,  что  так  уж  необходимо  его  арестовывать?
Все-таки пожилой, уважаемый человек...
   - Пожилой преступник! - окончательно выйдя из себя, закричал Стеблов.
- Уважаемый обманщик! Облеченный доверием дворянства государев изменник!
   Газета медленно опустилась, и Петр Ильич Шелепов неожиданно для  себя
увидел над ее верхним краем молодые, яркие и очень сердитые глаза  юного
поручика, который при штурме Измаила с горсткой  храбрецов  вскарабкался
на  стену  и  в  кровавой  рукопашной  собственноручно   заколол   своей
офицерской  шпагой  двенадцать  янычар.  Добрейший   Федор   Дементьевич
медленно скомкал злосчастную газету и медленно, очень медленно встал  во
весь свой небольшой рост. От неожиданности Стеблов заметно  вздрогнул  и
замолчал на полуслове.
   -  Лет  двадцать  назад,  -  холодно  и.  раздельно  проговорил  граф
Бухвостов, - за такие слова  я  отхлестал  бы  вас  по  щекам,  а  потом
пригласил  прогуляться  за  город  и  проткнул  насквозь.  -  Руки   его
продолжали  мять  и  комкать   газету,   и   полковник   Шелепов   вдруг
преисполнился очень  неприятной  уверенности,  что  эта  газета  вот-вот
полетит в физиономию флигель-адъютанта. - Я и сейчас еще, между  прочим,
могу...
   - Ну-ну, господа, - поспешно вмешался полковник, -  что  это  вы  тут
затеяли? Успокойтесь, Федор Дементьевич, не то как бы вас  кондратий  не
хватил. Что  вы,  ей-богу,  как  маленький!  Граф,  -  повернулся  он  к
Стеблову, - при всем моем уважении к высокой... гм... миссии, которую вы
здесь  выполняете,  и  ни  в  коей  мере  не  одобряя  горячности  моего
старинного приятеля Федора Дементьевича Бухвостова, я  все  же  вынужден
вам заметить, что в его словах есть некоторая доля правоты. Вы не должны
оскорблять столь пожилого, заслуженного и уважаемого всеми человека, как
Федор Дементьевич. Он мой друг, а вы поносите его в моем  доме,  обвиняя
во  всех  смертных  грехах  без  малейших  к  тому  оснований.  За  это,
милостивый государь, и впрямь можно удостоиться вызова,  хотя  бы  и  от
меня. Извольте немедля извиниться, иначе это дело  кончится  черт  знает
чем!
   Стеблов  вскочил,  словно  его  ткнули  снизу  шилом,  и  затравленно
огляделся, переводя дикий взгляд с  полковника  на  графа  Бухвостова  и
обратно. У него был вид человека, который внезапно удостоверился в своих
самых худших предположениях.
   - Заговор! - почти шепотом ахнул он. - Так и есть, заговор!
   - Сударь, - тоже вставая и выпрямляясь во весь  свой  огромный  рост,