исполнительной власти.
   Иногда Бобров писал статьи и в московские газеты.  На  провинциальные
новости спрос появлялся, когда в столице наступало затишье, и вот  тогда
Олег позволял себе "приукрасить" жизнь Ельска.
   Он одним из первых встретился с семьей Лазаревых. Выслушал  Семена  и
его жену, разговор записал на диктофон. Власть, конечно  же,  не  желала
предавать скандал огласке. Как-никак,  убежали  солдаты,  застрелив  при
этом  своего  начкара,  капитана  Пятакова,  и   вдобавок   спецназовца,
пытавшегося  задержать  машину.  Сейчас  велись   усиленные   поиски   с
привлечением собак.
   Бобров почувствовал, что снова оседлал гребень волны, и она может его
вынести к славе.  Узнав  фамилии  беглецов  и  жертв,  Бобров  засел  на
телефон,   обзванивая   московские    издания.    Начинал    он    чисто
профессионально:
   - Это звонят из Ельска, журналист Бобров.
   Убит еще один спецназовец. Вас интересует эксклюзивная информация?
   Естественно, отвечали "да".
   - Значит, в субботний номер я сброшу вам  по  факсу  статью  на  пять
машинописных страниц.
   Зарезервируйте место.
   Естественно, с предложением соглашались, потому что тема еще была  на
слуху, название "Ельск" в  стране  запомнили.  По  всему  выходило,  что
загадочный снайпер продолжает действовать.
   Бобров,  звоня  в  серьезные  издания,  специально  не  уточнял,  что
спецназовца застрелили сбежавшие из части солдаты срочной службы,  иначе
бы от  его  услуг  тут  же  отказались.  Газеты,  дорожившие  репутацией
серьезного издания, с началом войны старательно фильтровали информацию и
отправляли в корзину все, что могло умалить достоинство армии.
   Для желтых же изданий Бобров переставлял акценты: убитый  спецназовец
уходил на второй план, а на авансцене появлялись замученные офицерами  и
"дедами" два некормленых солдата, готовые за буханку  хлеба  убить  кого
угодно. О гигантских крысах,  населяющих  монастырские  подвалы,  он  не
упоминал. С ними Бобров уже всем надоел, из года в год описывая  их  как
редкостных,  невиданных  животных,  специально  выведенных  монахами   в
семнадцатом столетии.
   Из Москвы в  Ельск  уже  мчались  телевизионщики.  На  этот  раз  они
спешили, не то что на похороны спецназовцев.
   У каждого человека хотя бы раз в жизни случается момент,  который  он
потом вспоминает как свой звездный час. Именно такой момент  наступил  и
для журналиста Олега Боброва. "Вот она, удача! -  думал  Бобров,  хромая
через площадь к мэрии. - Тут  уж  я  свое  не  упущу!  И  пусть  Цветков
откажется прийти в студию, пусть откажутся командиры  бригады  спецназа,
откажутся ракетчики - плевать. Это их дело. Я им отомщу".
   Из штатских в городе самой полной информацией обладал Олег Бобров. Он
предвидел, что московские телевизионщики  его  не  обойдут  вниманием  и
именно  он  будет  красоваться  на  экранах  телевизоров  в   программах
новостей, специальных репортажах, журналистских расследованиях.
   Но он и сам не сидел сложа руки. Он готовил свой взрыв, местный.
   О советнике патриарха Андрее Холмогорове Олег навел справки  у  своих
московских коллег.