неизбежности.
Я звоню другу и получаю совет играть роль моряка, который заводит себе
жен во всех портах. Если я скажу Жаклин я разрушу все, а что дальше? Если я
скажу Жаклин для нее это будет удар ниже пояса, правильно ли я поступаю?
Возможно у меня нет ничего серьезного кроме собачьей лихорадки, которая
продлится две недели, а потом я смогу извлечь это из своей системы и
вернуться домой, в свою конуру.
Очень разумно. Здравый смысл. Хорошая собачка.
Что показывают мне чайные листья в гадальной чашке? Ничего, кроме
заглавной Л.
Жаклин вернулась домой. Я целую ее и говорю "Мне бы хотелось, чтобы ты
не пахла Зоопарком".
Она удивляется. "Это невозможно. Зоопарки очень вонючие места".
Она сразу же идет в ванную. Я наливаю ей выпить и думаю о том, как мне
не нравится ее одежда, и ее манера переступив порог комнаты сразу включать
радио. С угрюмым видом, я начинаю готовить ужин. Что мы будем делать сегодня
вечером? Я ощущаю себя бандитом, который прячет оружие во рту. Если я
заговорю все раскроется. Ешь, улыбайся, оставь место для Жаклин. Так ведь
будет правильно? Звонит телефон. Я задерживаюсь перед тем как поднять
трубку, прикрывая дверь в ванную за своей спиной.
Это Луиза.
"Приходи завтра" - говорит она. "Я кое-что хочу сказать тебе".
"Луиза, если это насчет сегодняшнего, я не могу...видишь ли, я думаю,
что не могу. Я имею в виду, что я не могу потому что... хорошо... что
если... знаешь..."
В трубке щелкнуло и наступила тишина. Я смотрю на трубку так, как
делала это Лорен Бекол в фильмах с Хэмпфри Богартом. Все, что мне сейчас
нужно -это машина с парой противотуманных фар и подножкой на которую я смогу
запрыгнуть с разбега. Тогда я могу быть у тебя через 10 минут, Луиза. Вся
проблема в том, что все, что у меня есть это только Mi i, принадлежащий моей
подружке.
Мы едим спагетти. Я думаю "Пока я не произнесу ее имя, со мной все
будет в порядке". Я начинаю игру с собой, высчитывая на циничном циферблате
продолжительность моего успеха. Кто я? Я чувствую себя ребенком в
экзаменационном кабинете, не знающим как решить задачу. Пускай часы идут
быстрей. Позволь мне выйти отсюда. В 9 часов я говорю Жаклин, что чувствую
усталость. Она берет меня за руку. Я ничего не чувствую. Потом мы лежим
рядом в наших пижамах, мои губы крепко сжаты, а мои щеки должно быть
раздулись как у хомяка, потому что мой рот полон Луизой.
Мне не следует говорить тебе куда я иду завтра.
Ночью я вижу соблазнительный сон о своей бывшей подружке, которая
сильно увлекалась папье-маше. Это начиналось как хобби. Кто будет возражать
против нескольких ведер с мукой, воды и мотка рабицы? Я либерально отношусь
ко всему и верю в свободное самовыражение. Однажды я прихожу к ней домой и
обнаруживаю, что из почтового ящика, который находится прямо на уровне моего
паха, торчит голова желто-зеленого змея, не настоящего, но достаточно
правдоподобного, с красным языком и серебряными зубами из фольги. Я не
решаюсь нажать на кнопку звонка. Не решаюсь, потому что для того, чтобы