воображения слишком живую сцену.
- А когда он сюда переехал? - спросил он.
- Никто точно не знает. Он жил в Колвиле один, уезжал и возвращался,
когда хотел, и вряд ли кому-то заранее сообщал о своих планах. Однако я не
удивлюсь, если в городе отыщется несколько женщин, которые знают о нем
гораздо больше, чем мы можем себе представить. Ваш старик, похоже, был
настоящим Казановой, и с годами его любовь к слабому полу не угасла. Так что
времени он даром не терял.
Гуннар Ромстед частенько наведывался в Сан-Франциско - когда на машине,
когда самолетом из Рино. Мы проверили авиакомпании, но у них на июль не
зарегистрировано его заказов, значит, все это время он ездил на машине.
Последний раз его видели в Колвиле четырнадцатого, когда он ставил машину на
техобслуживание - как обычно, на станции "Шелл", что на Эспен-стрит.
Собираясь уезжать больше чем на несколько дней, покойный обычно
договаривался с парнишкой по имени Уолли Прютт, чтобы тот захаживал к нему
домой - посмотреть, все ли в порядке, не случился ли пожар, ну и тому
подобное. Но Уолли утверждает, что на этот раз он ему не звонил, значит, не
собирался задерживаться надолго или же просто забыл... Зазвонил телефон.
- Извините, - сказал помощник шерифа и снял трубку. - Брубейкер
слушает... А, доброе утро... Да, приехал. Сейчас он здесь, у меня в
кабинете... Хорошо, я ему передам... Не за что. - Он положил трубку. - Это
адвокат вашего отца, Сэм Боллинг. Он тоже пытался разыскать вас. Если не
возражаете, он хотел бы встретиться с вами после того, как мы закончим нашу
беседу.
- Хорошо, - ответил Ромстед. - Спасибо.
- Его офис находится в Уиттейкер-Билдинг на пересечении Третьей улицы и
Эспен. Сэм - душеприказчик вашего отца, и, как только он узнал, что капитан
Ромстед мертв, сразу же уведомил об этом налоговую службу, банки, возможных
кредиторов - всех, кого положено по закону. Это от него нам стало известно о
деньгах и о квартире в Сан-Франциско. Банк в Сан-Франциско сообщил Сэму о
той огромной сумме, которая была снята со счета, а тот в свою очередь
незамедлительно известил нас. Он беспокоился о деньгах, но теперь их уже,
наверное, никто и никогда не отыщет.
Пока мы обыскивали колвильский дом Ромстеда в надежде обнаружить хоть
какие-нибудь следы денег, - если он вдруг не успел заключить так называемую
сделку, - мы попросили полицию Сан-Франциско проверить его квартиру в
городе. Ни там, ни тут денег не оказалось, но зато мы нашли улики, которые
подтвердили наше предположение, точнее, их обнаружили в Сан-Франциско. Все,
что удалось отыскать в его доме, - это несколько тысяч гаванских сигар. Но
квартира в Сан-Франциско окупила все усилия.
Осматривали ее очень тщательно. В стенном шкафу стоял пустой чемодан, в
щелях которого застряла какая-то белая пыль. Полицейские извлекли ее и
отправили на экспертизу. Это оказался героин, разбавленный молочным сахаром.
И вот к чему мы пришли. Все свидетельствует о том, что еще когда он ходил
в море, то участвовал в контрабанде наркотиков, и до сих пор сохранил свои
связи. Кто-то доставил ему партию товара, он снял деньги со счета, чтобы
расплатиться, но перед тем как продать товар за чистый героин другой банде
распространителей наркотиков, смешал зелье или его часть с лактозой в
расчете на дополнительную прибыль. Прямо скажем, неплохой бизнес, пока не
нарвешься на ушлых ребят. А он, видимо, нарвался, и его повязали, когда он