Ромстед думал, что ничего съестного в доме нет, - он ничего не оставил,
отправляясь в Калифорнийский залив. Однако Майо припасла кое-какую еду, по
крайней мере, на завтрак хватит. Он поставил на огонь кофе, выжал немного
апельсинового сока и подогрел в электропечи булочку с корицей. До открытия
банка оставался еще целый час, поэтому вполне можно успеть переговорить с
Винегаардом. Отыскав номер в справочнике, Ромстед снял телефонную трубку.
- Да, - ответила секретарша, - мистер Винегаард пришел и будет рад
встретиться с вами. Да, минут через пятнадцать.
Ромстед нацарапал Майо записку, что вернется до полудня, и вышел на
Монтгомери-стрит. Утро выдалось солнечным, но все же несколько прохладным
для настоящего калифорнийского лета.
В комнате для посетителей стоял ряд столов и больших кресел. На стене
висела грифельная доска, на которой отмечались котировки акций. Двери в
кабинеты партнеров находились в дальней части комнаты. Пол в кабинете
Винегаарда был застелен дорогим ковром, на нем стоял массивный письменный
стол, а в углу висела засушенная тихоокеанская рыба-парус. Винегаард
оказался примерно одних лет с отцом Ромстеда - щеголевато одетый загорелый
мужчина со старомодно подстриженными, слегка тронутыми серебром волосами. Он
поднялся и пожал Ромстеду руку, потом указал на кресло для посетителей.
- Все это очень печально, - произнес Винегаард. - И я не понимаю, совсем
не понимаю, в чем тут дело.
- Как и я, - сказал Ромстед. - Однако не теряю надежды все выяснить. До
сих пор мне приходилось довольствоваться информацией из вторых рук, вот
почему для меня так важно поговорить с вами, мистер Винегаард. Вы ведь давно
были с ним знакомы?
- Двадцать.., э.., уже двадцать семь лет.
- Значит, вы не сомневаетесь, что он сделал эти деньги на фондовой
бирже?
- Конечно нет. А что?
- Похоже, полиция в этом не очень уверена.
- Не понимаю, почему. В зарабатывании денег нет ничего предосудительного.
Все достаточно просто: любой человек, у которого есть хорошая работа и
немного денег, может ежемесячно вкладывать кое-что в ценные бумаги и стричь
купоны. - Винегаард слегка улыбнулся, как бы припоминая давно ушедшие
золотые деньки. - А потом оказаться на бирже в тот момент, когда акции "Доу"
скакали в цене от двухсот до трехсот долларов за штуку, когда за надежные
акции можно было получить пяти-, шестикратную прибыль и на рынок чуть ли не
каждый день выходили большие, многообещающие компании.
Впервые я встретился с Гуннаром Ромстедом в 1945 году. Я только что
уволился из армии и работал с Меррилом Линчем. У вашего отца тогда было
что-то около двадцати тысяч долларов и, на мой взгляд, вполне здравые идеи
насчет того, как и куда их инвестировать. С тех самых пор я вел его дела. Мы
довольно часто спорили, и в большинстве случаев Ромстед одерживал верх, и я
должен признать, что чаще всего он оказывался прав.
О шкиперах и моряках принято говорить как о "морских волках" и старых
чудаках, отставших от времени на целый век, однако капитан прекрасно
ориентировался в настоящем и превосходно угадывал тенденции будущего. Он
верил в новые технологии - особенно в электронику, компьютеры и освоение
космоса. Он ведь и сам был радистом...
- Я ничего об этом не знал, - прервал его Ромстед.