расследование, без его предварительного согласия.
- Не ваша забота просвещать меня, что предписывает закон, - проворчал
Рэндалл. - Закон - это моя забота! Но есть и другая статья закона, которую
вы, наверное, знаете. Статья об учинении препон полиции при проведении
расследования и отказе от дачи свидетельских показаний.
- Вы не совсем точны в формулировке, сержант! Эта статья подчеркивает:
если свидетельские показания могут быть полезными при проведении
расследования!
Когда ему противоречат, Рэндалл никогда не злится. Наоборот, он
демонстрирует олимпийское спокойствие. И это отнюдь не добрый признак для
собеседника. Для меня в данном случае.
- Направляясь к вам, Престон, я не думал, что встречу с вашей стороны
непонимание. Теперь вижу, что ошибался. Вы доставите мне несказанное
удовольствие, если позвоните вашему конфиденциальному клиенту и спросите у
него разрешение сообщить мне, как его зовут. В противном случае придется
поставить вопрос, можете ли вы и дальше пользоваться доверием полиции. Я
говорю серьезно, Престон!
В душе у меня все кипело от ярости. Я проклинал судьбу, что ниспослала
мне такого клиента, как Рамон Эстебан Моралес, именно в тот день, когда этот
юбочник Хадсон позволил кому-то себя прикончить. Передо мной вставала
альтернатива, которая вряд ли стоила пару ломаных грошей. Или я должен
похерить усилия многих лет, которые потребовались для установления добрых
отношений и духа сотрудничества с местной полицией, или направиться прямиком
за решетку. Право, я основательно влип. Пока ломал себе голову, как
выкрутиться из беды, зазвонил телефон. Рэндалл повернулся мощным телом так,
чтобы созерцать меня при разговоре.
- Престон у телефона!
Я услышал вздох, затем мягкий женский голос:
- Так что же, милый, мне казалось, вы должны были мне позвонить?
Говорила Дикси Уайтон; не знаю, что она хлестала сегодня утром, но на
памяти ее это отнюдь не сказалось.
- Скажи, пожалуйста! Миссис Уайтон! Добрый вечер! Я бросил быстрый взгляд
на Рэндалла, чтобы проверить, засек ли он ее имя. Но с тех пор, как мы свели
знакомство, убедился, что прочитать что-либо на физиономии сержанта было
делом безнадежным. Я повернулся к нему спиной, понизил голос и постарался
сыграть роль человека, который не очень удобно себя чувствует. Но, вместе с
тем, сделал так, чтобы визитер из уголовки не пропустил ни слова.
- С чего это вдруг вы меня стали величать миссис Уайтон, а? - удивилась
Дикси. - Или у вас с памятью нелады, или перебор с женскими телефонами в
записной книжке? Ну как, нашли эту соплячку, о которой уши мне прожужжали
сегодня утром?
- Прошу извинить, миссис Уайтон. Я собирался позвонить вам попозже. В
данный момент боюсь, что не в состоянии обсуждать наше дело. У меня
посетители. Офицер полиции.
- Ого! - сказала она и лениво засмеялась. - Улавливаю. И вы ломаете перед
ним комедию. Что происходит, Престон? Какая-нибудь бедняжка нажаловалась на
вас, что вы ей не звоните?
- Нет, - поспешил ответить ей. - Уверяю вас, к вашему делу это не имеет
никакого отношения! Могу ли я позвонить вам попозже? Вы у себя?
- В такое-то время? С ума спятил! Я в клубе. Подождите минутку, скажу