- в какой-то степени из-за  меня.  О  Ла-Джолле  капитан  даже  не  хотел  и
слышать.
   Мы никогда не говорили о женитьбе. Я вообще не торопилась снова  выходить
замуж, и уж конечно не за него. А Гуннар с  самого  начала  наших  отношений
заявил, что ни за что на свете не совершит подобной  глупости  еще  раз,  он
считал себя совершенно непригодным для семейной жизни. К тому же я не питала
иллюзий насчет его верности. В Сан-Франциско у него была  другая  девица,  а
может, и не одна, но не думаю, что Джери Боннер  принадлежала  к  их  числу.
Во-первых, ей было всего лишь двадцать четыре, а, как это ни удивительно, он
не увлекался молоденькими. Может  быть,  это  и  противоречит  классическому
образу престарелого Дон-Жуана, которому для удовлетворения страсти требуются
все более юные девицы, но кто знает, видимо, он приберегал эту фазу этак лет
для восьмидесяти или даже девяноста.  Его  теория  заключалась  в  том,  что
женщины моложе тридцати ничего не смыслят  в  сексе.  Во-вторых,  наркотики;
если она уже тогда употребляла героин, он не стал бы  иметь  с  ней  никаких
дел.
   "И все же героин находился в его доме, и Джери знала об этом, а также где
его найти, -  подумал  Ромстед.  -  Никаких  ответов  -  одни  только  новые
вопросы". И хотя Полетт ему нравилась, дифирамбы, расточаемые миссис Кармоди
его отцу как искусному любовнику, начинали действовать на нервы - как  никак
Ромстед двадцать дней пробыл в море и, если можно так выразиться, соскучился
по женскому обществу. Он поблагодарил  ее  за  коктейль,  затем  вернулся  в
мотель и позвонил Майо.
   - И что ты узнал? - спросила она.
   - Ничего достоверного, - ответил он. - Расскажу,  когда  вернусь.  Приеду
часов в одиннадцать вечера.
   - Я буду ждать у тебя дома.
   - Это ты хорошо придумала.
   - Конечно. Так что расскажешь  обо  всем,  пока  будешь  охлаждаться  под
душем.
   - Тогда не в одиннадцать, а в десять.
   Ромстед зашел в контору мотеля,  заплатил  за  междугородный  разговор  и
попросил разбудить его в пять.
   Еще не было десяти вечера, когда он вышел из лифта  многоэтажного  жилого
дома на холме с видом на Эмбаркадеро  и  залив  и  направился  по  коридору,
устланному ковром, заглушавшим звук шагов, к своей квартире.
   В гостиной царил полумрак. Майо Фоли, облаченная в  домашний  халат,  под
которым, очевидно, ничего не было, слушала  Равеля,  водрузив  свои  длинные
босые ноги на кофейный столик рядом с бутылкой шампанского  в  ведерке.  Она
улыбнулась, и в ее темно-синих, подернувшихся поволокой глазах появилось так
хорошо ему знакомое выражение страсти.
   - Ты как раз вовремя, Ромстед, - сказала она, - я уже  собиралась  начать
без тебя.

Глава 5

   Майо - на самом деле ее звали Мартой - была тридцатитрехлетней  брюнеткой
с белоснежной кожей и синими, почти цвета фиалки глазами. Она была разведена
и, имея диплом медицинской сестры, мечтала  стать  врачом,  но  четыре  года
подряд проваливалась на экзаменах на медицинском факультете  университета  в